Космоопера
Шрифт:
На третий день мне стало страшно. Жар не спадал, а, по-моему, только усиливался. Электронный термометр нагло врал, что у людей такой высокой температуры быть не может, и обиженно отключался, едва завидев Джанга.
Джанг метался в бреду, то и дело вскакивал, рвался куда-то бежать, слава богу, сил его хватало только чтобы доползти до края кровати - потом он снова терял сознание. На пятые сутки я уже перестала плакать, а злобно его тормошила, приговаривая:
– Скотина, только посмей сдохнуть, сволочь неблагодарная!
– а орать громко я умею. Как ни странно, мои вопли возымели волшебный эффект, почти как регенерационная камера. Джанг открыл глаза, смерил
– Любимая, не ругайся, я посплю, и все будет.
– И заснул. Я снова заревела. От счастья. Вот уж и не думала. Через час Джанга стало знобить. Да что там - его колотило так, что стук зубов с первого этажа слышно было. Я укутала его одеялами, обложила грелками, но толку было чуть. Малейшее дуновение воздуха - и снова колотун. Я уже сама на ногах еле держалась. Тихо подвывая от бессилия и злости, разделась и нырнула к нему в гору одеял. Холодные руки нашарили мою талию, рванули к себе, прижимая так, что у меня дыхание сперло. Я обхватила его, как мартышка дерево, и запела. Так как колыбельные мне отродясь никто не пел, пришлось вспоминать все подряд. Потому что так было менее страшно. Потом я выдохлась, и просто лежала, слушая, как размеренно стучит его сердце под моим ухом, понемногу отогревается большое тело, как выравнивается его дыхание. Спина была по-прежнему, холодной, и я стала растирать ее ладонями. Под пальцы попались шрамы. Некоторое время я изучала их на ощупь, теряясь в догадках - что могло оставить такие замысловатые следы. Заснула, конечно.
Проснулась оттого, что было ужасно жарко и очень как-то приятно. Везде. Тягучая истома тянула низ живота, заставляя изгибаться, прижимаясь к источнику приятных ощущений. Я зажмурилась и откинула голову назад, подставляя шею твердым сухим губам, а грудь - шершавым ладоням, прижимаясь ягодицами к твердому горячему паху, инстинктивно потираясь об него, как кошка.
– Джанг?
– тихо позвала я, когда он замер.
– Джанг!
– Я подпрыгнув, развернулась, нависнув над ним.
– Лина?
– он на меня смотрит с какой-то удивленной радостью. Взгляд скользнул ниже - на мою грудь, и собственно, на все остальное.
– Ну да. Ты как себя чувствуешь?
– Как будто меня танк изнасиловал, - подумав, ответил Джанг, и осторожно уложил меня себе на грудь.
– Интересное у тебя боевое прошлое, - восхитилась я. Джанг фыркнул, отчего меня слегка подкинуло.
– Не дрыгайся. Болит что-нибудь?
– Все, - вздохнул он.
– А ты как тут оказалась?
– Как-как, - проворчала я, снова вслушиваясь в его сердцебиение.
– Ты утром из комнаты не вышел, я сама пришла - а ты с температурой. В общем, ты как в себя придешь - готовься к взбучке.
– Да за что?
– вяло удивился Джанг, поглаживая мою спину. Я на мгновение зажмурилась.
– За то, что 'рубку' закрываешь. За то, что я паролей не знаю. За то, что заболел! За то, что напугал!
– всхлипнула я. Джанг тут же подтянул меня повыше, и обнял мою голову руками.
– Прости, милая.
– Не прощу, - уже ревела я.
– У тебя бред был, ты бежать куда-то хотел, кого-то бить.... Я знаешь, как испугалась!?
– Что ты одна с психом в доме?
– шутливо спросил Джанг. Я оперлась на локти возле его лица и сердито сказала:
– Что ты помрешь, придурок!
– я слетела с кровати, как подброшенная. Схватила халат, закуталась, и сурово рыкнула, - не смей вставать. Я сейчас сварю бульон, ты лежи.
– Милая, мне в туалет надо!
– неуверенно возмутился Джанг.
– Судно под кроватью, - отрезала я и понеслась на кухню.
Пасся возле холодильника. Я гоняла его полотенцем, приволокла в гостиную гору барахла, чтобы он мог лежать и видеть меня на кухне, и изучала кулинарную книгу. Раритетную, бумажную. Такие уже лет сто не выпускают. Целью моих стараний было впихнуть в мужа оптимальное количество калорий, не вшатав при этом организм.
Старания оправдались - Джанг переехал на кухню, махнув рукой на телевизор, и как-то жадно меня рассматривал. Я смущалась, иногда краснела и злилась.
– Ну, что ты на меня так смотришь?
– ворчала я время от времени.
– Когда я на тебя смотрю - чувствую себя живым.
– Таков был неизменный ответ. Я неизменно смущалась, краснела, но продолжала задавать этот вопрос. Какой-то скрытый мазохизм!
Еще дня через три Джанг оклемался окончательно, но из кухни его было по-прежнему не выгнать. А кулинария меня неожиданно увлекла. Я заказала себе кучу разных приправ, семена диковинных овощей. Джанг обещал сделать грядки по весне, за домом. Теперь наши дни проходили следующим образом: мы завтракали, потом Джанг с ноутбуком усаживался в уголке кухни, а я выбирала понравившийся рецепт. Я готовила, а Джанг просматривал документацию и проводил собеседования с людьми, желавшими составить нам компанию на этой планете. Пока обговаривались территории под космодром и первый город. Первые поселенцы должны были пожаловать через месяц. Если честно, иногда меня пробивала дрожь от осознания того, что мы вдвоем на целой планете....
Прогулка по ближайшему лесочку, обед, и снова - у него документы, у меня кухня. Получалось, что мы постоянно жрали! И на мне это не замедлило сказаться. Как-то я решила помыть стекла в летней кухне - весна была не за горами, и достала свои старые джинсы. И обнаружила, что я в них не влезаю. То есть, до колен - влезаю, и все. Задумчиво разделась, встала перед зеркалом. Толстой я себя не ощущала, конечно. Просто интересно было - как я ухитрилась за месяц поправиться в два раза! Поворачиваясь перед зеркалом то боком, то лицом, я задумчиво покусывала губу и думала. Неожиданно, дверь открылась - в комнату ввалился Джанг.
– Я не нашел жидкость для мытья....
– оскеся он, уставившись на меня. Я дернулась, было, но потом передумала.
– Я поправилась, Джанг!
– пожаловалась я.
– Я вижу,- сказал он сипло, и откашлялся.
– По-моему, пора прекращать с кулинарными изысками и садиться на диету, - решительно сказала я, поворачиваясь к мужу спиной. В зеркало, испод опущенных ресниц наблюдала, как он медленно подходит ко мне, нерешительно поднимает руки, кладет ладони мне на плечи. Вскидываю взгляд, усиленно делаю его жалобным.
– Я превращаюсь в толстую корову!
– Ты очень красивая.
– Он целует меня в макушку, и почти выбегает из комнаты. И это все?! Я пнула пуфик и, порыкивая от раздражения, принялась одеваться.
Джанг смирно ждал меня с ведром и тряпками. Стекла мы помыли в рекордные сроки, чего уж там. Как говорила наша воспитательница - не можешь навести порядок в голове - наведи порядок вокруг себя. В общем, муж вжимался в мебель, подбирал ноги, а я носилась как на реактивном помеле, злобно полируя мебель, вытирая пыль и раскладывая вещи по местам. К вечеру я выдохлась и успокоилась. Залезла в ванну и принялась думать. Дело это было для меня в принципе непривычным, так что мозги поворачивались со скрипом. Итогом размышлений стали следующие выводы: