Космос многолик или Несущие удачу
Шрифт:
— Я верю в свою удачу, — неожиданно произнёс капитан. — Это… знаешь ли, для меня, вроде как богиня. А богиня всегда права. Подбросишь до отеля, Фабио?
* * *
Сигнал фона прозвучал когда Летински уже был в номере. Звонил бывший однокурсник Эд Стенли. Можно даже сказать — почти друг. Эд не одобрял клубы в которых частенько бывал капитан и его ночной образ жизни. Летински же общаяясь с интеллигентным мечтателем чувствовал как сам становился лучше. Как-то чище — что ли.
— Тэн, — жалко и потерянно произнёс
— Вы идёте в театр? — капитан растелил кровать и мечтал сейчас только об одном — притулить тяжёлую голову на подушку.
— Мы идем в кафе, — гордо провозгласил Эд.
— Одень что-нибудь попроще. Например, рубашку и джинсы.
— У меня нет подходящих, — вздохнул Эд. — Ничего нет. Абсолютно.
Летински тоскливо посмотрел на манящую, уютную кровать.
— Ладно, разберёмся. Сейчас буду.
От его отеля до квартала в котором проживал приятель было десять минут полёта на маршрутном флайере.
* * *
— Ты рехнулся? — Летински достал из груды вещей футболку с рисунком известного комикса. — Вполне приличная вещь.
— Что? Эта детская картинка?
— Нормальный лейбл. — Летински устал разбирать вещи и опустился на софу. — Опиши мне свою даму. Что она любит, во что одета. Как выглядит.
— Она? — Эд вздохнул и произнес. — Обворожительна.
— А подробнее?
Его друг пожал плечами. — Это мадонна.
— Ясно. Тогда посуди сам, зачем ей встреча с тобой?
Эд задумался. — А ведь действительно. Зачем?
В конечном итоге капитану удалось его убедить в том, что раз девица не обращала на него внимания на курсе, а теперь сама назначила встречу, то это не романтичное свидание, а деловое. Поэтому с выбором одежды можно особо не заморачиваться.
— А книга? — вдруг вспомнил Эдуард. — Мне дают единственный, уникальный экземпляр. Только сегодня. И я уже не успеваю.
* * *
Имменс(*) — очень ценный прибор предназначенный для измерения частот планеты.
Гип296(**) — гипердвигатель последнего поколения.
«Отпуск на Плутоне»(***) — Плутон был известен своей тюрьмой и жесткими условиями для заключённых.
* * *
Книга и джин
25 век. Земля. Институт изучения хронодинамики космоса.
* * *
Эдуард сделал еще один завиток на последнем числовом коэффициенте и вновь с удовольствием взглянул на листок бумаги. Надпись была красивой. Даже не
— Ну, и что тут у нас, — в лабораторию, важно и неторопливо вошёл заведующий отделом квантовых исследований хронодинамики пространства.
Недавно в обширный отдел занимающий пять зданий из комплекса академгородка приняли молодого специалиста. Приняли его пока на должность младшего лаборанта пообещав блестящую карьеру на поприще науки и не менее блестящее будущее препоручили для началв несложные расчеты имеющие отношение к новому проекту.
На взгляд самого сотрудника начинание было провальным. Несмотря на название.
А название виднеющегося впереди очередного «рубикона» который еще только предстояло покорить, выглядело глубокомысленным и многообещающим. «Результаты исследования многовариантной линии жизни квантовой дисклюзии».
— Что это? — потерянно пролепетал Влад Игоревич, обозревая пространство лаборатории.
Еще вчера заставленное суперсовременным оборудованием и приборами помещение теперь имело поистине странный вид.
Все компьютеры и аппаратура были сдвинуты, сложены и даже как-то неуважительно размещены в задней части обширной комнаты. А вокруг…
Вдоль одной из стен размещалась внушительная и даже, можно сказать, эксклюзивная экспозиция из часов интереснейших форм и окраски. Если бы не временный ступор охвативший Влада Игоревича, он бы, конечно же, полюбовался на некоторые необычные экземпляры.
При условии, что сама «выставка» располагалась бы, в другом месте. Допустим, где-нибудь в обширном холле, возле вахтера, но не тут.
На полу были выложены, и тщательно начерчены круги и необычно изображённые цифры.
Особое место в центре этой занимательной экспозиции с добавлением геометрических фигур, занимало изображение из совершенно дикой смеси самых разнообразных конструкций.
Столы были оккупированы свечами всех оттенков цветовой гаммы, аляповатыми фигурками мифологических животных из стекла и керамики, букетиками давным-давно высохших трав, сухими ветками, камнями, и кажется, даже остатками насекомых.
Венчал все это «великолепие» огромный, чистый как капля слезы хрустальный шар на подставке.
Последним оскорблением научной мысли, была скромно притулившаяся у соседней стенки, прекрасная библиотека сказок, легенд и мифов. Хотя, на фоне окружающего грандиозного «безумия» она смотрелась уже не так дивно и впечатляюще.
— Шар великолепен, — словно в трансе произнес Влад Игоревич. — А букетики, вы у ботаников сперли?
— Что?
— Нет. Не стоит объяснять, что эти вещи рождают вдохновление и помогают мыслям ученого двигаться в заданном направлении. Но вот э… вот все, что я вижу… И когда же собственно вы успели это всё расставить-то? Вы не забыли, случайно что… там, за нашим окном 25 век? Помните над чем мы работаем? В едином усилии, мы пытаемся построить мост в прошлое, прикоснуться к утраченному и вернуть былое, так сказать. Но не в натуральном же виде… А это… Вот что это у вас в руках? Что вы держите, позвольте спросить.