Коснись меня

Ингвар Лара

– Я уволена? – поинтересовалась я после того, как мы холодно поздоровались.

– Нет, – буркнул он сквозь плотно сжатые губы. Когда мужчина виноват и извинения бесполезны, он старается вести себя, как ни в чем не бывало. Эту модель поведения сейчас и демонстрировал Дарк.

– Ужин был великолепен. Спасибо вам.

Я кивнула, подавив в себе желание съязвить. «Запомни его вкус надолго. С этого дня я готовлю для тебя только кофе».

— Вы вернетесь? – спросил он меня после короткой паузы. В ответ я покачала головой. Рабочие отношения нам удалось сохранить, так что, быть может, личные в них лучше не вмешивать.

Словно не желая сегодня меня видеть

больше необходимого, Дарк гонял меня по всему зданию, придумывая массу нелепых поручений. Я поинтересовалась у всех арендаторов, как им наши услуги, довольны ли они сервисом, который предоставляет «Азаик», есть ли у них жалобы и нарекания к ремонту, уборке помещений и уровню безопасности. Как и предполагалось, довольны были все. Потом я заглянула во все подразделения «Азаик» и от лица босса пригласила всех на кооператив по случаю удачного закрытия квартала. Под конец поздравила от его имени сотрудницу, уходящую в декрет. Вручив рыдающей от такого внимания девушке букет роз, я, спотыкаясь и чертыхаясь, вернулась в приемную. Ноги гудели, и я решила устроить себе пятнадцатиминутный перерыв, прежде чем отправиться по следующему поручению Александра.

В приемной меня сбил с толку запах незнакомых духов. Пряный, очень тяжелый и женственный – такие ароматы подходят не каждой женщине. И уж тем более ими не стоит злоупотреблять.

Из кабинета Александра послышался громкий окрик, затем стон и звук ударяющихся о пол предметов. Я, только было опустилась на стул, но тут же вскочила и побежала в комнату Александра.

Картина, открывшаяся моему взору, была похожа на плохой анекдот. Только вот обычно в анекдотах секретаршу на муже застает жена. Я же застала на боссе его бывшую секретаршу. Галина коротко остригла волосы, ее огромные черные глаза сверкали, словно она была под кайфом, в ушах болтались огромные серьги-кольца. Из одежде на ней остался только кружевной красный бюстгалтер, трусики потерялись где-то в пространстве офиса Дарка. Александр сидел вжавшись в кресло и смотрел на меня бешенными глазами.

— Я не вовремя… — пробормотала я и вышла.

– Мой милый, мой нежный, – услышала я ее страстный шепот, прежде чем дверь затворилась.

Ненавижу вранье. Ненавижу непорядочность, ненавижу Дарка. Я пулей влетела в лифт и убралась из «Азаик». «Проходит реабилитацию на Бали», как же. Дарк мог трахать свою полусумасшедшую секретаршу, сколько его душе угодно, где угодно и как угодно. Вот только зачем было мне врать?

Ревность полосовала меня своими острыми когтями, хотелось вернуться, скинуть с него Галину, наорать на обоих. Вместо этого я глубоко вздохнула, вспомнила, что еще должна сделать по работе, а потом написала Аэрто: «Второе свидание. Только на этот раз оба останемся в одежде». Аэрто ответил незамедлительным согласием. Я выбрала уединенное, но многолюдное место и назначила встречу после работы. Больше для того, чтобы удержаться и самой не нарушить свое же условие.

***

С работой было покончено, и я позволила себе вольность не возвращаться в офис. В коротком письме я отчиталась Дарку о том, что выполнила все его задания, извинилась за то, что побеспокоила в столь пикантный момент. Босс несколько раз пытался до меня дозвониться, но я не стала брать трубку. Шестое чувство подсказывало, что Александр попытается оправдаться. Но мне были не нужны его оправдания. Потому что есть такая упрямая вещь, как факты. Если что-то выглядит как утка, крякает, как утка и плавает как утка – это несомненно утка.

Завтра и в понедельник у меня официальные выходные. А поэтому Александр может катиться к чертовой матери

до следующей среды. Потому что на день свадьбы Веры я брала отгул еще месяц назад. Погруженная в тяжелые мысли, я вошла в тихий ресторан, полный множества уютных уголков. Здесь подавали европейскую кухню, которая не отличалась особенной изысканностью, мне нравилось это место за другое. Ресторан представлял собой мини океанариум, рыбки, плавающие в специальной подготовленной для них среде, внушали спокойствие. Я вообще не люблю зоопарки или маленькие тесные аквариумы, где видно, что животные мучаются в неволе. Но места вроде этого не вызывали во мне отвращения. Для каждого обитателя морских глубин были созданы отличные условия, большие пространства, отсутствие хищников. Они и не догадывались, что живут в клетке.

Принц показался в компании вездесущих телохранителей за пять минут до назначенного времени. Пунктуальность – это хорошо, люблю пунктуальных людей. Я искренне пыталась найти в Аэрто положительные качества, помимо крышесносного секса. Насчитаю еще два – пойду с ним на третье свидание. Он без интереса пролетел мимо аквариумов, не обратил внимания на подбежавшего к нему официанта, проигнорировал хмурые взгляды других посетителей и едва не сшиб стол. Казалось, в этой комнате Аэрто видит только один объект – меня.

— Наконец-то, — со вздохом облегчения изрек он и прижался к моим губам в долгом и страстном поцелуе. Всего моего самообладания едва хватало, что бы не начать раздеваться прямо здесь, отдаваясь горячим рукам. Поцелуй вышел голодный, томный, Аэрто потянул меня за волосы, обнажая шею.

— Оно на тебе! – торжествующе проговорил он, имея ввиду колье. Дарит красивые подарки – два.

— Мне понравилось. – не кривя душой, произнесла я в ответ. Рядом с Аэрто сапфиры играли совсем по другому, словно одно его присутствие вселяло в них жизнь. Телохранители уже незаметно растворились в зале. Аэрто сел подле меня так, чтобы касаться всей длинной тела и сокрушенно вздохнул.

— Лучше мне не стало. Ты – наркотик.

— Я чувствую нечто подобное, — влечение к этому мужчине било все мыслимые и немыслимые границы. Он взял меня за руку, переплел наши пальцы. На фоне его бледной руки моя кожа выглядела очень смуглой.

— Но ты смогла от меня уйти. – удивление перемешивалось в его голосе с какой-то другой эмоцией, угадать которую мне было не под силу. – Тем утром ты ушла от меня сама, а затем не пожелала возвращаться, даже когда я позвал.

Ах, уязвленное мужское самолюбие. Вот и вторая эмоция. Не приснись мне кошмар про змею, быть может и не ушла бы. Я не верю в мистику и тотемных животных, но огромная анаконда из моих снов словно смогла выдернуть меня из водоворота нездоровых чувств, которые создавала псевдо искра. А один раз развидев иллюзию, снова поверить в нее почти невозможно. Кажется это называется гештальт переключение – выдал мой бессистемно образованный разум.

— Великолепного секса мало, чтобы заставить меня остаться. – Аэрто улыбнулся, самолюбие было спасено. Он действительно считал себя прекрасным. Черт, он и был прекрасен. Но так красивы акулы или гепарды. Пока ты смотришь на это совершенство издали, можешь получить эстетическое наслаждение, а вблизи скорее всего просто обосрешься.

Принц принялся выводить на моей руке нехитрые узоры. Он проявлял нежность, словно пытаясь доказать самому себе, что способен не только на жесткость. Я почувствовала, как меня начинает пожирать разгорающееся желание. Закрыв глаза я положила голову ему на плечо. Запах этого мужчины, холодный и чуждый, нравился какой-то части моего подсознания.