Косово 99
Шрифт:
Спустя какое-то время рабочая команда полностью рассосалась оставив англичан в гордом одиночестве. Я с интересом наблюдал за тем, что произойдёт дальше. Произошло следующее: англичане поработав ещё минут десять и убедившись, что на смену исчезнувшей русской рабочей команде новая команда придти не спешит тоже свернули деятельность. Англичане видимо решили, что если русские не хотят потрудиться для самих себя то и им не стоит особо утруждаться. Может также, они подумали, что русские взяли воды сколько было нужно и остальная часть груза им была не нужна. Грузовик постоял ещё некоторое время, но так и не дождавшись к себе внимания уехал восвояси, увезя таким образом половину воды обратно. Если бы я не набрал воды самостоятельно то все унесённые мной бутылки уехали бы обратно, таким образом не доставшись ни мне, ни кладовщикам. Выгруженную воду через полчаса после убытия грузовика стали убирать на временный склад откуда потом выдавали с большой экономией. За перемещением воды на склад наблюдало аж несколько
Как только ушли сербы повсеместно стало появляться всё больше и больше албанцев. В тот момент их можно было поделить на две группы — одни выглядели более-менее прилично и были одеты в военную форму, другие были типичными лицами БОМЖ. Мародёрствовали и те и другие с одинаковым усердием.
Военную форму албанцы носили преимущественно сербскую с пришитым на плечо шевроном ОАК-УЧК. На шевроне, выполненном в форме круга жёлтого цвета, был изображён уродливый чёрный двуглавый орёл, а по периметру была нанесена надпись на албанском — Освободительная Армия Косово. Надпись была либо красной либо чёрной. Албанцев носящих военную форму было в сотни раз меньше чем албанцев без формы. За всё время своего пребывания в Косово я не видел ни одного из шиптаров кто бы в открытую носил оружие.
Мы постоянно ездили осматривать местность, доезжая таким образом до позиций различных соседствующих с англичанами натовских сил. Мы находились на территории которую согласно планам НАТО должны были занимать англичане — благодаря нашему приезду в Косово англичанам пришлось сильно потесниться. Для развёртывания других сил Альянса помех не было.
Соседями англичан были американцы и французы. Где-то должны были быть и немцы, но с ними мы не пересекались, видели лишь тех из них, кто отвечал за взаимодействие. Лично я ездил «во Францию». Виденные мною французские силы были представлены солдатами Иностранного легиона. С легионерами мне удалось пообщаться лишь однажды, зато для общения времени было достаточно. Я познакомился с их вооружением и техникой. Подразделение с которым мы контактировали имело на вооружение колёсные танки модель которых мне была не известна. Автоматы FA-MAS стоявшие на вооружении французской армии были очень интересным видом стрелкового оружия, в первую очередь из-за особенностей конструкции и относительной нераспространённости. Помимо компоновки по системе «булл-пап» FA-MAS имел сошки для удобства стрельбы. По весу это оружие было единственным из натовских образцов способным конкурировать с автоматом Калашникова — их вес был примерно равен, составляя немногим более трёх килограммов. Для десантника, пехотинца и особенно военного разведчика вес оружия имеет огромное значение. Пострелять из французского оружия возможности не было, а жаль. Оружие было достаточно удобным, но всё же по эргономике сильно уступало родному АКС-74. Автомат Калашникова идеален, ему нет и не будет равных. Хотя возможно всё дело в том, кто к чему привык, пообщайся я с FA-MAS подольше возможно разницы бы уже не замечал.
Разговаривал я с поляком, кажется сержантом, который хорошо говорил на русском языке. Парень он был общительный и настроен весьма дружелюбно. Говорили мы о разном, естественно в основном про дела военные. Меня интересовал вопрос, есть ли в их подразделении русские, не обязательно из России, а русские вообще. Он сказал что в Легионе они есть, но конкретно в их части русских нет ни одного. Сказав мне о том, что в Легионе есть русские он естественно не открыл для меня Америку — о наличии в рядах этого подразделения французской армии своих соотечественников я хорошо знал давным-давно. Более того, я всегда хотел сам послужить в Иностранном легионе, но это желание было скорее теоретическим. Мне не была симпатична Франция равно как и вообще старушка Европа — я хотел на халяву получить высокую боевую подготовку которой, во всяком случае как об этом говорят, славился Легион. Также мне хотелось опасных приключений, за которые вдобавок я ещё и буду получать, пусть и по современным меркам небольшие, но всё же деньги. Конечно же меня привлекал и образ жизни Легиона — спартанские условия, суровый мужской коллектив и уже выше упомянутые боевая подготовка и смертельно опасные приключения.
Как сказал мой собеседник поляк русских в их подразделении не было, зато было два парня с Украины. Оба они находились неподалёку, но ни один из них к нам не подошёл. Причина, как мне представляется, проста: они или же просто не любили «москалей», либо боялись спецслужб, вернее сказать, уголовного преследования со стороны спецслужб по возвращению на родину. Российские и украинские службы безопасности сотрудничают друг с другом, а наёмничество является международным преступлением не имеющим срока давности. Абсурдность международной борьбы с наёмничеством для меня очевидна — наёмник лишь тогда совершает преступление когда воюет против той страны гражданином которой он является. Ну или когда воюет против народа выходцем из которого является он сам. В любом случае преступлением является не то, что он за свои действия получает деньги, а то, что он является предателем. Предатель всегда предатель — нет разницы ради денег он действует, из страха или же за идею. Предательство дело поганое и у порядочных людей ему нет оправданий. В
Пропагандируя сохранение жизни всякой мрази представители нового мирового порядка готовят отходные позиции для самих себя, мало ли как дело пойдёт. Тех, кто им мешает они всё равно убьют (если смогут), а вот когда порядочные люди начнут судить их самих то законы прочно свяжут честным людям руки. В Сербии как раз это и произошло. Когда позорный гаагский трибунал судил Слободана Милошевича получалось, что агрессоры судили человека защищавшего (но не защитившего) свою землю. Когда убивали сербов — это было нормально, на это закрывали глаза, когда стали убивать сербы — это сразу стало злодеянием, оказалось, что убивать это преступление. Милошевича не смогли осудить, зато смогли заморить до смерти. Результат такой, как я и говорил, кого надо всё равно убьют беззаконно, а начни судить их, ничего им не сделаешь, не подберёшься. Бесы хитры и многоопытны. Особенно бесы американские.
Вообще аналогий в современной повседневной жизни этому много. Например, гуманисты орут: «Нельзя казнить насильника педофила, он обладает всеми правами, жизнь человека священна, ему страшно умирать, ему больно умирать, ой-ой-ой, ай-ай-ай.» Они сочувствуют педофилу потому …потому, что не сочувствуют его жертвам! Сами значит в душе такие же, как тот упырь, которого они защищают. Рука руку моет и так во всём. Ну или же выступления различных моральных уродов против насилия как такового. Ведь дураку понятно, что применять насилие для самообороны или наказания злодея есть неотъемлемый, святой, данный природой (т. е. Богом) способ самозащиты человека, равно как и любого другого живого существа. Так нет, гнилая интеллигенция вопит: «Насилие недопустимо, насилие это плохо». Почему? Да потому что пытаясь запретить насилие как таковое негодяи стремятся связать руки порядочным людям, стремясь таким образом обезопасить самих себя и себе подобных подонков! Гуманизм это зло в чистом виде, антипод милосердия и справедливости.
Солдаты-наёмники из французского иностранного легиона, также как и их коллеги по НАТО с берегов туманного Альбиона производили впечатление людей хорошо подготовленных, крепких, спокойных и уверенных в себе. Мы (российские десантники), сербы, французы, англичане выглядели матёрыми бойцами — такими не выглядели ни американцы, ни их друзья шиптары. Получалось, что отсутствием приличного воинственного вида отличались как раз те, кто эту войну и затеял. Для того, чтобы умело драться на передовой надо быть бойцом толковым: смелым, ловким, умным, сильным. Для того чтобы куда попало сбрасывать тонны бомб и сутками напролёт мародёрствовать не надо быть вообще никем.
На счёт наёмных солдат могу добавить следующее: за всю известную историю человечества наёмники не выиграли ни одного мало-мальски значимого сражения. Оно и понятно — воевать исключительно ради денег способны только идиоты. Чтобы воевать хорошо нужно любить военное дело (то есть хотеть убивать врагов, уничтожать и захватывать вражеские объекты) и при этом иметь желание сражаться за свои моральные убеждения, не боясь при этом рисковать собой. Если получится ещё и заработать на этом, то значит удалось совместить необходимое, приятное и полезное. Желание заработать абсолютно правильно, однако оно не должно идти в разрез с нравственными ценностями — только так можно сохранить своё человеческое достоинство и при этом добиться высокого результата. Не только на войне, но и вообще в жизни. И если для полномасштабных боевых действий наёмники не слишком хороши, то вот для миротворческих операций они подойдут как нельзя лучше. Дело в том, что интернациональные наёмники как правило не имеют личных антипатий к сторонам конфликта и поэтому будут наиболее непредвзято относиться ко всем его участникам. Наёмники будут просто выполнять свои обязанности не стараясь помочь одной из сторон конфликта, что в общем-то и требуется от миротворцев. По имеющейся у меня информации солдаты французского Иностранного Легиона участвуя во многих миротворческих операциях показали себя вполне хорошо.
Женя и Серёга, экипаж 342 БТРа, ездили на встречу с американцами, сопровождали кого-то из наших высших командиров решать вопросы относительно дальнейшего взаимодействия. В ходе выдвижения случилось ДТП суть которого заключалась в том, что Женя своим БТРом зацепил крыло «Хаммера». Непосредственно ДТП предшествовала опасная ситуация в ходе развития которой Джону пришлось маневрировать для того чтобы прикрыть машину нашего командира от возможного нападения албанов. Женя естественно был сосредоточен на обеспечении безопасности командира и поэтому не обратил на американскую машину должного внимания. При столкновении пластиковое крыло «Хаммера» треснуло. Водитель-«пиндос» стал требовать от Джона финансовой компенсации за причинённый ущерб. Назревал маленький международный конфликт. Женя послал «пиндоса» к нашему старшему, кажется полковнику по званию, а тем временем к БТРу подошёл немец из группы взаимодействия.