Костер на снегу
Шрифт:
В доме, состоявшем всего из одной комнаты, было жарко натоплено. Треск и шепот огня в камине убаюкивали. Кейн бросил взгляд на стакан, но ему уже лень было потянуться за ним. Он сидел, постепенно оседая в кресле, вяло поигрывая лапой снежного барса, которую отмыли от крови ловкие руки Белинды. Белинды, которой уже не было на свете. Как жаль… Кейн задремал.
Глава 27
Погода стремительно ухудшалась.
Ветер, набрав силу, насквозь пронизывал даже зимнюю одежду и норовил сорвать с головы великоватую
Снегопад то ослабевал, то усиливался и наконец разразился во всю свою мощь, так что уже в нескольких метрах ничего не стало видно. Небо из темного превратилось в белое. И вокруг было теперь бело — сплошная белизна, в которой легко затеряться.
Однако Натали не слишком встревожилась. Во-первых, она прекрасно знала дорогу и могла бы проделать весь путь даже с закрытыми глазами. Во-вторых, Блейз обладал превосходным инстинктом, и на него можно было положиться при любых обстоятельствах. Поощрительно потрепав жеребца по влажной холке, Натали предоставила ему свободу.
Какое-то время спустя Блейз вдруг остановился, всхрапнул и заржал. Несколько удивленная, Натали огляделась и заметила на фоне сплошной белизны темный столбик дыма, который мог подниматься только из трубы нового жилища Кейна Ковингтона. Это объясняло странное поведение гнедого: даже в такую погоду он почуял в стойле своего единокровного брата. Натали легким шлепком послала его вперед.
* * *
— Штоб тебя шерти вжали! — ворчал Дамон. — Надо было оштатша дома! Я ни шерта не вижу в этом шнегу!
— Заткнись! — прикрикнул на него Берл. — Мы почти у цели.
— Не нравитша мне вшо это…
— Тише! — прошипел старший брат, ткнув его под ребра. — Мне что-то послышалось!
Они остановили лошадей. Берл стер с замерзших Щек снег и принялся озираться по сторонам,
— А я нишево не слышу… — начал Дамон, но еще более резкий тычок заставил его умолкнуть.
— Чтоб мне пропасть! — тихо произнес Берл, моргая слипшимися ресницами. — Этот дурак Ковингтон решил проехаться!
— А я нишево… ага, вот он!
— Он ли?
— А кому ешшо тут быть?
— Верно. Все вроде сходится: штаны, пончо, стетсон, гнедой. И шляпу, как всегда, нахлобучил по самый нос. Правильно сделал, что вылез из своей норы, — тем проще для тебя, Дамон.
— Для меня? Пошему это для меня? Я думал…
— Потому что за ним остался должок, и я не хочу лишать тебя шанса расквитаться. Долго не раздумывай, не то мы его потеряем. И я очень, очень надеюсь, что ты не промахнешься, братишка. Если Ковингтон при оружии, выстрелить второй раз ты не успеешь.
Этого оказалось достаточно, чтобы Дамон выхватил “кольт” и выстрелил во всадника, пробиравшегося по глубокому снегу.
* * *
Трескучий звук заставил Кейна подскочить в кресле. Дремота была не настолько глубока, чтобы он не узнал выстрела. Выхватив револьвер, он бросился наружу, забыв, что почти не одет.
За дверью завывала метель, снег валил густо,
Осторожно, медленно приблизился Кейн к испуганному животному. Жеребец не шевельнулся, даже не подался назад, и очень скоро стало понятно почему: поводья были намертво зажаты в руке неподвижно распростертого человека в мужской одежде. Еще не видя лица, Кейн понял, что это Натали.
Сунув револьвер за пояс штанов, он опустился на колени в глубокий снег, не отдавая себе отчета в том, что сквозь зубы сыплет проклятиями. Натали лежала на спине. Снег уже успел запорошить ее волосы, рассыпавшиеся, когда с них слетела шляпа. Смертельная бледность покрывала лицо, даже губы казались не ярче снежинок, что покоились на щеках. Хотя они были приоткрыты, над ними не поднимался парок от дыхания.
Приложив ухо к груди Натали, Кейн не расслышал ничего кроме ударов собственного сердца. При попытке нащупать пульс на шейной артерии он наткнулся на широкое золотое ожерелье. К счастью, под ним едва заметно пульсировало. Обнадеженный, Кейн осторожно разжал стиснутые на поводьях пальцы и поднял Натали. Рука его сразу стала влажной, а на снегу осталось ярко-алое пятно.
Пока Кейн пробирался к дому, Натали подавала не больше признаков жизни, чем тряпичная кукла в руках ребенка. Плотно прикрыв за собой дверь, он уложил ее на стол и перевернул на живот. Чтобы выяснить, куда попала пуля, пришлось разрезать пропитанные кровью одежду и белье. Как оказалось, пуля попала в плечо и застряла в мягких тканях, и именно это было причиной обильного кровотечения. Чтобы остановить его, нужно было извлечь пулю.
Ловкие пальцы Кейна без труда разомкнули хитроумный замочек ожерелья. Не тратя времени на то, чтобы рассмотреть драгоценность, он положил ее на тумбочку и занялся раной. Конечно, следовало бы отправиться за доктором Эллероем, который сумел бы провести операцию по всем правилам. Но путь до городка был неблизкий, да и буран все крепчал. Даже если бы доктор согласился выехать, Натали могла потерять слишком много крови до его прибытия.
Однако нужно было что-то предпринимать, и Кейн взялся за дело.
Не прошло и четверти часа с той минуты, как он переступил порог дома с Натали на руках, а она уже лежала на чистой белой простыне без всякой одежды, за исключением панталон. Ниже талии она была укрыта одеялом. Все было готово для операции: рана тщательно промыта, нож прокипячен и для верности обожжен над пламенем, еще одна простыня разорвана на широкие полосы. Кейн стоял над неподвижным телом, давая обсохнуть вымытым в виски рукам, Как хирург над операционным столом.
Поврежденная в драке рука плохо слушалась, к тому же ее немилосердно щипало от спирта. Тем не менее пальцы крепко сомкнулись вокруг рукоятки ножа. Избегая смотреть Натали в лицо из страха, что это подорвет его решимость, Кейн поднес острие ножа к нежной податливой плоти и невольно содрогнулся.