Кости волхвов
Шрифт:
Придавленному к стене Грею оставалось только смотреть на огонь, бушевавший и сверху, и снизу. Осознать всю мощь силы, высвобождавшейся здесь, было выше человеческих возможностей.
Ему приходилось читать научные статьи о том, что сверхпроводники способны хранить в себе различные виды энергии — даже света — сколь угодно долго. А в идеальном сверхпроводнике могло храниться вообще неограниченное количество энергии. Не она ли сейчас высвобождалась на его глазах?
Раньше, чем Грей успел это осознать, молнии исчезли. Рукотворная гроза, хотя и была мощной, продлилась
Никто не произнёс ни слова. В полном молчании люди сошлись вместе, словно каждый из них чувствовал потребность находиться рядом с другими человеческими существами.
Вигор оказался первым, кто сумел произнести хоть что-то внятное.
— Смотрите, — сказал он, указывая на потолок.
Грей поднял голову. Он был таким же чёрным, как и раньше, да и серебряные звезды оставались на своих местах, но теперь на потолке пламенела надпись:
— Это подсказка! — сказала Рейчел.
Пока они смотрели на надпись, буквы стали блекнуть, угасать — точь-в-точь как язычок голубого пламени на гематитовой плите под могилой святого Петра.
Грей торопливо бросился к камере для подводных съёмок, которую предусмотрительно захватил с собой. Надпись нужно было снять, пока она окончательно не исчезла. Однако Вигор остановил его.
— Я знаю, что тут написано. Это по-гречески.
— Можете перевести? Монсиньор кивнул:
— Тут нет ничего сложного. Эту фразу приписывают Платону, который описывал, как звезды влияют на нас, являясь в то же время отражением нас самих. Его теория легла в основу астрологии и стала краеугольным камнем гностицизма.
— И чтоже она означает? — спросил Грей.
— А вот что: «Если это сверху, значит, это и снизу». Грей посмотрел на усыпанный звёздами потолок, а затем перевёл взгляд на его отражение в бассейне. Сверху и снизу. Здесь эта фраза обрела своё зрительное воплощение.
— Но что это означает?
Рейчел отделилась от группы и медленно пошла по периметру комнаты. Оказавшись по другую сторону пирамиды, она окликнула оставшихся:
— Идите сюда!
Грей услышал плеск воды и поспешил к Рейчел. Она уже шла по бассейну к пирамиде.
— Осторожно! — окликнул он её, как и в тот раз, когда она впервые пошла к этому сооружению.
— Смотри, — сказала она вместо ответа.
Грей посмотрел в том направлении, куда указывала женщина, и понял, что привлекло её внимание. На этой стороне пирамиды исчез, словно растворился во время электрической бури, маленький, не больше сорока квадратных сантиметров, кусочек стенки. И прямо рядом с образовавшимся отверстием покоилась откинутая и сжатая в кулак рука Александра Великого.
Рейчел потянулась к ней, но Грей отодвинул её в сторону.
— Лучше я! — решительно сказал он и прикоснулся к руке великого царя и полководца, умершего почти две с половиной
Грей порадовался, что на его собственных руках все ещё оставались резиновые перчатки для подводного плавания. На ощупь плоть покойника показалась ему твёрдой, как камень, и хрупкой. Между сжатыми в кулак пальцами поблёскивал кусочек золота.
Сжав зубы, Грей отломил один из пальцев царя. Сзади послышался тяжёлый и хриплый выдох. Для монсиньора подобное кощунство было невыносимым. Но ничего другого не оставалось.
Из кулака Александра Грей извлёк золотой ключ длиной в восемь сантиметров с причудливой бородкой на одной стороне и крестом — на другой. Он показался ему на удивление тяжёлым.
— Ключ, — констатировала Рейчел, хотя все видели это и без неё.
— Верно, — поддакнул Вигор, — вот только где замок, к которому он подходит?
Грей отошёл назад и проговорил:
— Где бы он ни находился, этот замок — следующий пункт нашего маршрута.
Он поднял глаза к потолку. Буквы уже исчезли.
— «Если это сверху, значит, это и снизу», — повторил фразу Платона Вигор, проследив за взглядом Грея.
— Но какой смысл кроется в этих словах? — пробормотал Грей, сунув ключ в карман гидрокостюма. — Какой путь они нам указывают?
Рейчел отошла в сторонку, медленно повернулась вокруг своей оси, изучая взглядом комнату, а затем остановилась и посмотрела на Грея. Её глаза засветились. Грею этот взгляд был уже знаком.
— Я знаю, с чего начинать, — звенящим голосом сказала она.
13 часов 24 минуты
Рауль застегнул свой гидрокостюм. Он находился в рубке принадлежащего «Гильдии» катера на подводных крыльях. Аренда этого судна обошлась ордену дракона в кругленькую сумму, но ставки были столь высоки, что о текущих расходах задумываться не приходилось. И ещё одно: сегодня промахов быть не должно!
— Проведите катер вдоль косы, как можно ближе к берегу, да так, чтобы ни у кого не возникло подозрений, — велел он капитану, чернокожему родом из Южной Африки с традиционными племенными наколками на щеках.
По обеим сторонам от Рауля находились две девушки: одна — белая, вторая — чернокожая. Они были одеты в бикини, но это являлось для них чем-то вроде камуфляжной одежды. В глазах каждой из них горел огонь решительного и умелого бойца.
Капитан не испытывал симпатии к Раулю, но ему оставалось лишь повиноваться. Он повернул штурвал, и судно заложило резкий вираж.
Рауль встал и, оставив позади капитана и девиц, направился к лестнице, ведущей на нижнюю палубу.
Ему было отвратительно плыть на судне, на котором хозяин — не он. Спустившись по лестнице, Рауль оказался в компании двенадцати головорезов, которым предстояло под его руководством предпринять подводное путешествие. Ещё трое его людей займут позицию у пулемётов, установленных на носу судна и на обоих его бортах — для прикрытия. Последний член его команды, доктор Альберто Менарди, сидел в выделенной ему персональной каюте. Ему предстояло разгадывать загадки древних алхимиков.