Костяной Дом
Шрифт:
Он хотел перешагнуть через Эн-Ула, все еще пребывающего в трансе, но стоило его ноге коснуться земли, как он провалился сквозь пол Костяного Дома. Снег под ним просто внезапно исчез, и Кит полетел сквозь пространство. Инстинктивно он свернулся в клубок, сгруппировался перед падением. Но ожидаемого удара не последовало, падение продолжалось.
Тусклый свет Костяного Дома быстро стал бледной точкой далеко вверху, мигнул и пропал, тьма сомкнулась над ним и вокруг него. Остался только свет лей-лампы, но затем исчез и он, оставив Кита в полной темноте. Воздух сгустился, стало
Ориентиров не было, поэтому Кит не мог сказать, куда и с какой скоростью он движется. Но ощущение движения его не покидало. Время снова сжалось; Кит вообразил, что на самом деле чувствует, как секунды отлетают одна за другой. Он не знал, сколько продолжалось падение. Масштаб времени он тоже утратил. Это могли быть часы, дни, вся жизнь, целый эон, вечность?..
Прошлое и будущее слились, перемешались, стали единым целым, и это целое называлось настоящий момент. Насколько он понимал, он мог существовать сколь угодно долго в этой безвременной пустоте — бесконечном настоящем.
Кит каким-то образом знал, что хотя пустота лишена времени, она полна возможностями. Могло произойти все, что угодно; все, о чем он мог помыслить, могло внезапно принять форму, обрести существование только благодаря силе его мысли. Это было подобно прозрению: малейшая его прихоть могла сотворить целый мир, полный живых существ, вызванных к жизни одной-единственной неосторожной мыслью. Кит содрогнулся от бремени этой ответственности, постарался изгнать все мысли вообще и сосредоточиться только на своем невероятном путешествии.
Кит знал, что преодолевает огромные расстояния и, хотя казалось, что это может продолжаться бесконечно, у него было ощущение, что цель впереди все же есть. Опять же, не успела эта мысль сформироваться, как Кит почувствовал, что он к этой самой цели приближается. Тьма начала истончаться, становясь все более прозрачной. Перед глазами замельтешили цветные пятна, крошечные точки света. Внезапно они оказались повсюду — мерцали, сверкали, вспыхивали и исчезали, как искры фейерверка. Они волнами прокатывались по пустоте вокруг него, некоторые проходили сквозь него. Их становилось все больше.
Кит услышал звук — плеск океанского прибоя, набегающего на берег. И внезапно оказался там. Только что, в предыдущий момент он летел сквозь пространство, а в следующий уже стоял на четвереньках на песке. Позади — вода, впереди — полоса зелени. Одежда мокрая — неужели он вышел из моря? Но он не помнил, что плыл. Ощущение стремительного движения вниз еще не отпускало, больше того — вытесняло все остальное; он закрыл глаза и стал глубоко размеренно дышать. Тревожное ощущение падения прекратилось.
Теперь он мог осмотреться. В обе стороны тянулся идеальный пляж, омываемый водами бирюзового океана. Солнце грело спину, в воздухе разлито благоухание; с моря тянет легкий ветерок. Перед ним феерически яркая изумрудная зелень тропиков с пятнами ярко-желтого цвета. Он присмотрелся и понял, что это какие-то экзотические цветы в огромном количестве. Гигантские папоротники и пальмы торчали
Кит встал и без особой цели пошел к лесу. Когда он ступил с песка на мягкую траву, он понял, что стоит на хорошо протоптанной тропе. Она вилась через джунгли. Чем дальше он шел, тем роскошнее становилась листва — вся разная, вся радующая глаз. Листья деревьев походили то на бледно-салатовые звезды, то на рыжие веера или золотые перья; цветы, похожие на россыпи драгоценных камней, на разноцветные облака, на мозаику, на брызги буйной кисти художника. На деревьях и кустах висели плоды — шарами, гроздьями и пучками — очень много. Все, на что падал взгляд, поражало какой-то избыточной реальностью, казалось, оно пульсировало силой жизни, настолько мощной, что она насыщала воздух, которым он дышал. Лес звучал совершенно необычно, за гранью слуха, словно он вошел в концертный зал сразу после того, как музыка смолкла, но ее отголоски еще висят в воздухе. И музыка эта была величественной и благородной.
Чем дальше он шел, тем выше становились деревья. На тропе лежали солнечные пятна. Деревья поредели. Он вышел на широкую поляну перед озером. Водная поверхность выглядела как… стекло? Кристалл?
Нет, не похоже ни на стекло, ни на кристалл. Заинтригованный, Кит подошел ближе и наклонился к воде. Полупрозрачная, мерцающая текучая субстанция, испускающая слабое молочное сияние: озеро света. Наверное, в другом месте и в другое время Кит посчитал бы это невозможным, только не здесь и не сейчас.
Кит протянул руку, чтобы коснуться этого мерцания, и, когда его пальцы уже почти достигли поверхности, он услышал шорох в близких ветвях. Отдернув руку, он отпрянул от края озера и оглянулся. Листва вздрогнула, ветви древовидного папоротника разошлись, и на поляну вышел человек среднего роста и плотного телосложения, с темными волосами и глазами, с небольшой бородой; свободная белая рубашка, темные брюки, сапоги и ремень составляли его одежду. Все это Кит заметил мимоходом, потому что его внимание было полностью поглощено ношей мужчины: на руках у него лежало безжизненное тело молодой женщины с длинными черными волосами, овальным лицом и миндалевидным разрезом глаз.
Сначала Кит подумал, что женщина спит. На ней было длинное платье из тонкой белой материи, сильно измятое, с пятнами на шее и под мышками от высохшего пота. Затем в глаза бросился ужасный оттенок кожи: пепельно-восковая бледность, свойственная трупу. У живого человека такой кожи не бывает. Кит понял, что она мертва.
Мужчина с решительным выражением на лице крепко сжимал тело в руках — словно собирая силы для сверхчеловеческого усилия — затем, сделав глубокий вдох, направился к берегу озера жидкого света. Он бестрепетно вступил в то, что казалось водой. Она дошла ему до колен. Вокруг взвихрилась опалесцирующая жидкость, густая и клейкая, как мед, сияние волнами разбегалось по поверхности. Темноволосый пошел дальше, на глубину. Теперь он был скрыт по плечи, а труп женщины и вовсе полностью погрузился в воду.