Костяной Скульптор. Часть 4
Шрифт:
Стоило эльфийке переступить некую невидимую черту, глаза босса загорелись и он, стегнув своих скакунов, рванулся к противнику, подняв над головой клинок. Лира, на мгновение застыв, ей еще нужно было немало учиться, чтобы побороть инстинктивные страхи, натянула тетиву, и я стал свидетелем сильнейшего из всех ранее виденных ее заклинаний.
Вместо простого свечения узора стрелы вокруг эльфийки соткался образ высокого, метров пять, дерева из света, а спущенный с тетивы снаряд сиял, словно маленькое зеленоватое солнце. Уворачиваться босс даже не подумал, на полном ходу налетев на стрелу.
Войти на арену, пока тот, кто там сражается, не умер или не победил босса было невозможно, так что мне оставалось только стоять и смотреть за тем, как Лира медленно оседает на песок с торчащей из спины призрачной рукоятью. Почему-то фантомный клинок не прошел сквозь ее тело, а застрял. Тяжело вздохнув, я уже было решил, что интересной и необычной компании пришел конец и дальше мне снова предстоит путешествовать в одиночестве, однако тут вдруг уже знакомым зеленым свет засиял вокруг эльфийки с новой силой.
Босс, уже развернувший свою колесницу и возвращавшийся на исходную позицию, с недовольным ревом развернулся и поспешил обратно, но на этот раз преодолеть свечение ему не удалось. Изумрудное теперь уже сияние с каждой секундой разрасталось и призрак, приблизившись, застрял в нем, как комар в янтаре. Еще спустя несколько секунд он, издав прощальный вопль, растворился, как и все призраки до него.
Зрелище, надо сказать, было фантастическое. Посреди арены, уже полностью скрыв от моего взгляда тело Лиры, росло сотканное из энергии дерево. Причем «росло» в прямом смысле. Оно не просто увеличивалось в размерах, на нем, как и на настоящем, но в тысячу раз быстрее, появлялись новые ветви и листья, оно становилось толще и тянулось к невидимому солнцу, находящемуся в километрах над нами, остановившись лишь достигнув высоты в три десятка метров.
До меня, даже находящегося так далеко, донеслась та самая умиротворяющая аура и я поспешил отойти подальше, опасаясь повторить участь босса. Уровень энергий, участвовавших в этом фантастическом процессе, давно превысил все доступные мне пределы. Разорвав дистанцию с иллюзорным деревом, теперь просто стоящим и шелестящим листьями на несуществующем ветру, я принялся ждать. Любопытство перевесило осторожность, я хотел узнать, что происходит. Вернее, я примерно представлял, что именно происходит, но увидеть финал своими глазами был просто обязан.
Босс появился на исходной позиции и тут же растворился в потоке зеленого света еще трижды, заставляя меня кусать локти от бессмысленной траты энергии смерти, пока, наконец, процесс не начал двигаться в обратную сторону. Дерево начало втягиваться обратно, не усыхая, а именно повторяя свое развитие наоборот, словно само время обратилось вспять. И уже через полминуты на песке арены можно было увидеть тело Лиры, естественно, без иллюзорного клинка в спине. Спустя еще минуту все затихло окончательно и девушка, издав болезненный стон, приподнялась на
Оглядевшись по сторонам, благо очередной босс только-только исчез и у нее было достаточно времени до появления нового, эльфийка, вдруг дернувшись, словно от удара, ощупала спину в том месте, куда воткнулся меч босса и, очевидно, не нащупав желаемого, издала горестный стон.
— Давай сюда, пока новый босс не появился! — Крикнул я.
Лира, подняв на меня затуманенный взгляд, кивнула и медленно поплелась обратно. Выйдя с арены в зону ожидания, она плюхнулась на идущий по кругу пещеры выступ, имитирующий скамейку, и закрыла лицо ладонями. Я, не совсем понимая, что надо говорить в таких случаях, присел напротив.
Так в тишине мы просидели минут пять.
— Что Вы видели, Ганлин? — Наконец спросила она.
— Босс ударил тебя в спину, — я уже хотел добавить, насколько глупо было поворачиваться спиной к противнику, смерть которого еще не подтверждена, но, увидев два мокрых следа на покрытых песком щеках, понял, что лучше не стоит. — Ты упала и вокруг тебя возникло вначале очень мощное зеленое свечение, а потом из него словно выросло огромное дерево. Где-то через полчаса она втянулось обратно, и ты пришла в себя.
Пару секунд держалось неловкое молчание, слышно было лишь то, как иногда стучат друг о друга зубы Лиры.
— Какая же я дура… — слезы потекли с новой силой. — Не надо было мне сбегать… — походя отметил про себя, что моя гипотеза с намеренным бегством от провожатых подтвердилась.
— Ну… ты же не могла знать, что так получится? — Попытался я ее утешить. Явно не слишком удачно, потому что звучание рыданий поднялось на пару тональностей.
Это точно не мое — вот так успокаивать плачущих девушек. И что делать? Можно просто уйти, вряд ли она обратит на это достаточно внимания, но меня держало любопытство. Никогда не слышал и тем более не видел, чтобы воскрешение происходило каким-то иным, отличным от использования амулета полигона, способом.
Посидели еще немного. И еще немного. И еще немного. В конце концов мне, во-первых, стало удивительно, откуда в ней столько воды, чтобы продолжать плакать, а во-вторых, банально надоело. И я сделал то, что, наверное, стоило сделать с самого начала.
— А НУ ПРЕКРАЩАЙ РЕВЕТЬ! — Мой голос, наверное, перепугал не только Лиру, но и стоящего посреди арены босса. Дернувшись, словно от полновесной пощечины, она ударилась затылком о стену пещеры, зашипела и начала тереть место ушиба, но цели своей я, похоже, добился. Слезы, то ли от неожиданности, то ли от испуга, течь перестали.
— Простите… — она тяжело вздохнула и развела руками. — Я такая…
— Дура, мы это уже выяснили, — кивнул я, решив для разнообразия не жалеть ее, а выложить все в лоб. — Поворачиваться к возможно живому противнику спиной — это дурость. Думать, что твоя атака обязательно сработает на еще ни разу не виденном враге — это дурость. Реветь четверть часа без передышки из-за того, что уже случилось и чего не вернуть — это дурость. Так что ты дура, да.
Она снова скуксилась, готовая повторно разреветься, но я, соткав из Усиления иллюзорный кулак, не вставая с места выдал ей хороший такой подзатыльник.