Костяной

Провоторов Алексей

– По рукам, – ответил я, и мы, скрепив сделку, разъехались.

Солнце достигло зенита и перевалило на западную половину неба. Наконец мы выехали к родному Полю Вод, и я дал Коню напиться, а сам умылся теплой прозрачной водой. Я не ел уже несколько дней, и в голове кружилось, но я не мог не залюбоваться голубой гладью воды под прядями тумана, что раскинулась от лесов слева до зарослей справа. Потом я снова сел на Коня, и мы шагом поехали по не глубокой, по колено, воде. Вокруг цвели кувшинки и лотосы, а серебряные

змеи с мохнатыми гривами сопровождали нас, ныряя и выныривая, прошивая воду стежками. Кругом росли огромные кораллы, белые, красные и желтые, а иногда красные с зеленым или синие с желтым. Дальние дождевые леса скрывал влажный туман.

Мне оставалось проехать миль десять до границы моих владений. Поле Вод осталось позади, и вокруг теперь были невысокие холмы, поросшие травой и ягодами, и обычные деревья – клены, ясени и бузина.

Я уже не спешил. Видно, Хлодвиг сдержал обещание и задержал Волка С Тысячею Морд. Очень хотелось поскорее оказаться дома, но я уже так устал от бешеной скачки, и Конь мой тоже устал.

Я вез домой Самый Красивый Цветок, единственный в мире. Он стоил того, чтобы за него умереть, и я уже сделал это один раз, а Волк С Тысячею Морд – и не один. Цветок был невыносимо прекрасен, он был идеален. Он был главным сокровищем Волка С Тысячею Морд, пока я не обманул его в карты. Многие думали, что мое главное сокровище – Конь, но это было не так. Мое главное сокровище всегда находилось дома.

Когда уже наметились сумерки, я услышал, что Волк С Тысячею Морд гонится за мной.

До моих владений оставалось всего ничего, и мы припустили по дороге во всю прыть. Конь, отдохнувший и напившийся воды с Поля Вод, мчался как стрела, тоже чуя близость дома. Позади гремел Волк С Тысячею Морд, прошивая воздух, который с ревом закручивался в вихрь за его хвостом.

Он летел быстрее птицы, но находился вдали от своей земли, был множество раз лишен жизни, участвовал в нескольких драках и просто утомился.

Какое-то время я видел его – даже теперь Волк С Тысячею Морд плавно, но неумолимо догонял нас, – а потом он отчаянно рванулся вперед, на мгновение слившись в сияющую полосу.

Но мы успели секундой раньше.

Конь легко и непринужденно замедлил бег, пошел по кругу и остановился. Я сполз на родную землю и рухнул на траву у дороги. Только теперь я понял, как же я устал.

Волк С Тысячею Морд лежал недалеко, шагах в десяти от меня, по ту сторону пограничного столба, и тяжело дышал.

– Это нечестно… – спустя какое-то время прохрипел он. – Это нечестно. Пригласи меня.

Я поднял голову и рассмеялся.

– Ну я же пригласил тебя в свои владения! – обиженно сказал он.

Я покачал головой.

– Нет, Волк, – на своей земле я имел силу не именовать его полным титулом, чего не мог за ее пределами, – я тебя никогда не приглашу. Бегай взад и вперед по транзитной дороге,

сколько хочешь. Она прорезает мои земли западнее, и все имеют право ездить по ней, не ступая на обочину.

Волк устало отмахнулся лапой. Рваный и грязный халат на нем, когда-то золотой, оказывается, был расшит серебряными розочками – я только сейчас заметил.

– Ладно, чего уж там. Посади его в тени и поливай почаще. Рядом можешь зажечь свечу.

– Так ты признаешь проигрыш? – спросил я, перевернувшись на живот.

– Ну ты же его довез. – Волк почесал лапой под ребрами. – А я еще один выращу. Лет через десять. Покажешь мне его еще раз, перед тем как уйти.

– Конечно.

Я подумал обо всей нашей гонке. Второй раз я бы такого не хотел.

– Слушай, а сколько ты заплатил Сестричкам?

Он усмехнулся:

– Я просто перепрыгнул их дурацкую речку.

Я засмеялся.

– Ладно. А что ты сделал с Хлодвигом?

– С кем? – Волк нахмурил лоб, явно не понимая, о чем я.

– Ну, с драконобойцем. Такой верзила в латах, что поджидал тебя недалеко от Поля Вод.

– А, этот Хлодвиг? Вот не думал, что ты его знаешь! – удивился Волк С Тысячею Морд. – Так его там не было. Я видел его в последний раз в прошлом году.

Я помолчал.

– А что, ты его нанял, что ли? – спросил Волк.

– Угу. У него теперь та фора на убийство, что у меня оставалась. Ну, твоя, в смысле.

Он снова усмехнулся:

– Встречу его, верну на исходные позиции.

– У него клинок метра полтора, – предупредил я.

– Засуну ему в какое-нибудь естественное отверстие, – пообещал Волк, улыбаясь.

Я поднялся на ноги. Солнце уходило в дымку, и начинало вечереть.

– Смотри, – сказал я, снимая с хрусталя чехол.

Самый Красивый Цветок засиял мягким светом. Волк С Тысячею Морд какое-то время смотрел на него, потом вздохнул и опустил голову.

– Передавай привет, – сказал он, поднялся на четыре лапы и, попрощавшись, ускакал.

Мы с Конем остались одни. Отсюда до дома было еще миль десять. Я снова сел в седло, и мы поехали домой.

Пели соловьи в темной листве, где-то шумел ручей, полевые колокольчики цвели у обочин. Дорога по родной земле, без спешки и драк, была просто наслаждением. Я улыбался.

Я подъехал к своему двухэтажному дому, когда уже начало темнеть. Я не знал, спит ли Эми или уже проснулась. Когда я уезжал, она спала, заснув, может, на неделю. Это иногда с ней бывало.

Она встретила меня, стоя в дверях и улыбаясь. Моя Эми.

– Привет, милый! – сказала она мне. – Я проснулась, а тебя не было. Я тебя ждала.

«Сие Всадник, – сказано в книге обо мне. – Он счастлив, ибо его всегда ждут дома. Числа же ему безразличны».

– Привет, любимая! Кажется, я нашел что поставить в ту терракотовую вазу у лестницы.