Косячь как попаданка

Медовая Ася

Ректор мягко улыбнулся, неторопливо отпивая из своей чашечки, потом чаруя меня своим видом, предложил разные варианты:

— Пока о передаче титула никто не говорит, а значит, выгоднее стать избранной Сиятельного-старшего. У тебя будут нечастые встречи в спальне…

Кларк сделал паузу, пристально разглядывая меня. Может, я покраснеть должна была при упоминании спальни? Выбрала нейтральное, спряталась за собственную чашку от его взгляда.

— До момента зачатия наследника. И скучные однообразные дни во дворце в компании двух старых избранных и двух

новых. Скорее всего тоже понесших юных наследников.

Я представила, вздохнула, взяла с блюдца колечко похожее на наш эклер и сунула в рот, подсластить горькие перспективы.

— Кстати, матери наследника, как ты знаешь, нет в живых, и ждать доброты от соперниц и бесплодных старых женщин, я бы не стал.

— Я и не буду. Не уверена, что и мать наследника оказалась бы доброй.

— С чего ей было бы проявлять доброту к тем, кто может породить соперников её сыну? Это логично. Но есть еще кое-что…

— Что?

— Еще два вакантных места при старом Сиятельном.

— Каких? Ведь больше пяти жен ни один Сиятельный иметь не может!

— Жен?

Я поперхнулась:

— Женщин. Икнула просто.

— Да, больше пяти не может, но у старых женщин здоровье всегда такое хрупкое. Доживут ли они до конца отбора? Ведь попасть в избранную десятку проще, чем в избранную восьмерку.

Я отставила чашку, понимая, что аппетит все же испортился, и совсем не из-за выпечки, а из-за разговоров.

— Как это касается меня? Я в себе уверена. Мне не нужно будет подстраивать несчастные случаи, чтобы стать избранной.

— Безусловно. Полуэльфийки всегда считались лакомым кусочком для любого мужчины. Более того, у тебя есть шанс стать избранной Алана.

Вовремя прикусила язык, чтобы не спросить, кто такой Алан, логически понимая, что речь скорее всего о наследнике.

— Алан молод, горяч, жизнь с ним будет интересной, сразу после того, как ты подаришь ему наследника. И не только ты, а еще пять претенденток. До этого момента ни его ни вас не выпустят из дворца. А как мы помним, там тоже небезопасно.

— Полагаю, всегда так было и будет. Я готовилась принять такую судьбу. Так с чего бы мне бояться?

Теперь и ректор оставил чай, переставая разыгрывать дружеское чаепитие.

— У каждой избранной есть свое время на свое счастье, Айна. Избраннице дают три года, чтобы насладиться любовью Сиятельного и стать частью его жизни. Но всегда бывают исключения. Угроза потери титула — то самое исключение, которое превратит избранниц в наседок. Ни любви, ни привязанности, а только долг выносить наследника рода и выжить самой. К такому тебя готовили Айна?

Я вздрогнула. С учетом того, что о любви к Сиятельному я как-то и не задумывалась, а обстоятельства обязательной беременности принимала отстраненно как вынужденное политическое решение, и совершенно не накладывала ситуацию на себя, перспектива показалось пугающей. Обостренной и страшной. Если я доживу до этого. А ведь я надеялась свалить раньше!

— Что с Брэном?

Нет бы подумать, прежде чем переключать тему разговора! Теперь вздрогнул

ректор, откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. Я отмечала его движения с внутренним восторгом, понимая, что это снова чары, но с удовольствием засматриваясь на мужчину. Все же очарование не туманило голову, хотя и немного сбивало с толку непрошенными мыслями.

— Брэн? А, ты про отверженного? Странно, что его судьба заботит тебя больше своей собственной.

— А что с моей? За меня всё решено уже давно, я ничего не смогу сделать, даже если захочу.

— Отверженного Ищейки отпустили за неимением улик, но он сам остался погостить в столице. Повлиять на его возвращение в академию я не могу. А вот про твой выбор — ты не права.

— Разве?

Мне польстило, что, несмотря на явный выпад с моей стороны, ректор все же поинтересовался судьбой Брэна.

— Неудачная ложь твоей подруги натолкнула меня на интересные мысли, Айна. Пока не объявлен отбор Сиятельного, за тобой остается право первого выбора и никто, кроме Посвященного, не может тебе его предложить.

Сердце ухнуло в груди, ладони моментально вспотели. Как? Как он узнал про наши договоренности с Нейлом?

— Айна О’Рейли, Приближенная третьего колена с правом первой, я, Посвященный Олан Кларк, ректор академии алхимии предлагаю тебе выбор.

Что?!

Глава 8

Союзник или враг?

Я шла прочь от храма, вспоминая слова Олана Кларка:

«Быть одной из восьми наседок, стереть свою личность, спасаться от покушений. Растраченное здоровье, выкидыши один за другим, выблеванные внутренности — к чему такие жертвы, Айна? Стоит ли такая перспектива пары ярких балов, о которых ты мечтала в детстве? Твое здоровье стоит пары дорогих побрякушек, которые ты успеешь надеть всего пару раз в жизни?»

Меня проняли его слова, я мотала головой, потому что в своем детстве я мечтала не о балах и побрякушках, а о новом айфоне и правах на вождение в восемнадцать лет. Так что альтернатива в виде бала и украшений меня совсем не утешала.

«Я смогу защитить тебя, обеспечить достойной жизнью избранной Посвященного. Если захочешь полноценную семью, для меня будет честью подарить тебя дитя, двух, сколько захочешь. Возможно, если я воплощу свои задумки с артефактом в жизнь, то прославлю род на века и нас еще коснется благословление Вечного».

Это был единственный раз, когда ректор упомянул кольцо в беседе, но не потребовал передать ему. Может, приберег это на церемонию бракосочетания?

Не могла не понять, что Кларк верно нащупал лазейку в душу девушки, Айны ли, мою ли, неважно. Ректор психологически точно ткнул в уязвимое место каждой девушки — никто не хочет быть использованной! И тогда он предложил себя, как лучшую альтернативу. А свое желание завладеть кольцом ловко замаскировал перспективами богатой прославленной жизни. Хорошо же? Хорошо. Но что же тогда меня смущает?