Косячь как попаданка
Шрифт:
— Мне нужно успеть сбежать, прежде чем обнаружат… Как ты могла? — вдруг переменился его тон в обвинительный. — Ты всегда была вредной выскочкой. Всегда донимала меня в сути Айны и не прекратила преследовать, даже став переселенкой! Ты могла. Нанесла удар за ударом, притворяясь, что нуждаешься во мне, в моей помощи.
— Я ничего не делала!
— Буду рад, если ты сдохнешь раньше, чем тебя найдут, — зло выплюнул слова Брэн и снова ушел, забирая с собой теперь и части железного монстра.
«Я умру», — успела подумать, как в мысли тут же вмешалось кольцо:
«Не
«Теперь я знаю, почему артефакты запрещены» — фыркнула я, если мысленно можно фыркать.
Не знаю, сколько прошло времени, Брэн не появлялся, с территории не доносилось до подвала ни звука. Я даже потерялась во времени: день сейчас или ночь… Впала в какое-то подобие забытья. Теперь у меня болела не только сдавленная шея, но ломило все тело, лихорадило, хотелось пить и в туалет.
«Призванная! Призванная?.. приз-з-званна-а-а…»
Даже бубнёж артефакта не пробивался в мою полубессознательность.
— Айна! Ну, наконец-то!.. Что за…
Через силу, я разлепила глаза, не в состоянии по мутному пятну различить Нейла, но узнавая его по голосу.
— Отошел от нее!
О, а это голос Отверженного…
— Какого черта…
Звуки ударов, разбивающихся табуретов. Что-то падает и бьется. Бряканье разметавшихся металлических запчастей. Я слышу шумное дыхание дерущихся парней, бормотание и тихий болезненный скулеж, то от одного, то от другого.
— Отпусти её!..
— Мне проще убить… вас… обоих, — задыхаясь, выдавливает Отверженный и я снова слышу рёв раненного Нейла.
Снова очнулась, когда кто-то неосторожно дёрнул за цепь и железный ошейник вцепился в израненную шею. Я застонала.
— Тише-тише… Черт, тебя даже к лекарю нельзя… Эй, придурок, где ключ?
— Пошел ты!..
— Урод, — устало огрызнулся Нейл. — Сейчас найду, чем снять это украшение.
И меня снова оставили в покое. Но не все. Артефакт вдруг приободрился, не давая соскользнуть мне в очередной обморок, и зашипел:
«Никчемные людишки! Я — Страж, я спасу тебя, Призванная!»
Мир вдруг погрузился в черноту, но не похожую на мои недавние провалы. Эта чернота была вязкой, засасывающей и утягивающей куда-то вбок и вверх.
Соскользнуть в очередной обморок не позволил холод и неприятный пронзительный крик в стороне.
Страж кольца на удивление затих, а я под истошные вопли пыталась оценить новую обстановку. Ошейник исчез с шеи, но болеть она не перестала, я перенеслась из подвала Брэна, но судя по звукам, вряд ли стоило этому радоваться. И еще надо было поторапливаться, приоткрыв глаза, я увидела, что вокруг меня быстро смеркается.
— Страж! — позвала я, неузнаваемым голосом. — Где мы?
«Источник. Пей и я верну нас обратно к избранным».
Избранные? Вот уж нет. Тут артефакт что-то явно напутал. Но со своими друзьями и недругами я всерьез намерена разобраться.
— Что за источник?
«Живой».
Мне бы усмехнуться, но это я в своем мире могла посмеяться над определением, а тут вынуждена была верить.
Снова раздался истошный
Горло словно скрутило колючей проволокой и привередничать я не стала, практически вычерпнув ладонью источник и с жадностью всосав в себя влагу. Еще мокрыми ладонями я провела по лицу и машинально обтерла шею.
Ощущения были странными… Как с оздоровительным эликсиром: легкая заморозка горла и кожи, где я дотронулась влажными руками, и почти сразу же ощущение облегчения. Ни боли, ни жжения.
За минуту я чувствовала себя бодрой и здоровой, даже слабость от голода прошла. Зато проснулись другие инстинкты, и я, недолго думая, отошла от скалы к кустам. Делать делишки вокруг целительного источника показалось верхом неприличия.
Зато за кустами мне открылась страшная картина умирающего мира. Я даже забыла, зачем шла сюда.
Оглядывала проплешины некогда зеленой плодородной земли, которую теперь покрывали черные маслянистые пятна жижи. Вязкие мертвые лужи как гниль покрывала обширные участки земли, высасывая из нее жизнь.
Я вздрогнула, когда снова раздался истошный вопль, теперь слишком близко, слева от меня. В той стороне наполовину погруженная в черную жижу лежала тушка динозавра. Я воочию увидела, как жижа медленно поедает, переваривая пойманное животное. Оно уже было мертво, зато рядом бегал детёныш и надсадно кричал, видимо звал маму, не понимая, что она уже не встанет…
Малыш снова завопил, настойчиво тычась в морду лежавшей на земле мамаши, а по её телу уже ползла длинная вытянувшаяся капля черной жижи. Вначале я даже не поверила, что разъедающая жидкость может вот так целенаправленно подбираться к детенышу жертвы. И вздрогнула, когда ложноножка от лужи вдруг подобралась и прицельно выстрелила, просто плюнула, в малыша.
Вот теперь крик динозаврика был другой — наполненный не только отчаянием и тоской, но еще болью и безумием.
Я не задумалась ни на секунду, ринулась вперед, к хаотично заметавшемуся малышу. Он в любой момент мог встать в большую лужу, которая, не сомневаюсь, целиком бы поглотило динозаврика. Жалость скрутила изнутри, я подхватила мечущегося детеныша под лапки и побежала обратно, к кустам, к скале, скрипя зубами от воплей пойманного динозавра.
Вот зачем я его схватила? Чем питаются динозавры в этом мире? Куда мне его девать теперь?
«Зачем ты схватила дракона? Брось его. Убей!»
— Проснулся! Скажи лучше, где мы?
«Брось дракона, он всё равно умрет. Кара пометила его».
Дракон?
Я только теперь осмыслила слова Стража. Дракон?!
Вытянув руки перед собой, я медленно поворачивала перед собой хнычущего малыша, отмечая золотистые глаза, вытянутые зрачки и крепкие, пусть пока и маленькие, крылья за спиной. Без перьев, понятное дело, а с кожаными перепонками. Вряд ли он сейчас мог летать, но когда вырастет…