Косые тени далекой земли
Шрифт:
«Познай своего врага – Японию» (1945) и др.]
Кирико уже доводилось видеть его.
Хемингуэй держал себя просто, и журналисты любили его. Он был любимцем республиканского лагеря, но его популярность была иной, чем у Флинна.
Поздоровавшись с журналистами, Хемингуэй заметил Флинна и подошел к столику актера.
Глаза писателя за очками без оправы сверкали острым умом.
– Привет, Эрол. Каким ветром тебя сюда занесло?
Флинн натянуто улыбнулся и, не вставая
Тот ответил чисто формальным рукопожатием и сел рядом с Кирико. Кирико, волнуясь, распрямил спину.
– Меня, знаете, попросили написать статью для двух американских журналов, – ответил Флинн. – Это, конечно, не значит, что я собираюсь с вами соперничать. Пишу я по-любительски.
Разговаривая со знаменитым писателем, который был старше его, он старался держать себя скромно.
– Я тоже не возьмусь соперничать с тобой на экране, – ответил Хемингуэй.
Флинн криво улыбнулся:
– Но, насколько я знаю, вы приехали сюда на съемки.
– Документального фильма. Главная роль не моя, – кратко ответил Хемингуэй и повернулся к Федерико. Он уставился на него, не говоря ни слова.
Федерико заерзал, затем, стараясь показать, что ему все нипочем, поднял очки на лоб.
Флинн пришел ему на помощь:
– Мой помощник и фотограф Федерико. По профессии он врач, но и фотографирует отменно.
Федерико провел пальцем по своим густым усам. Этим жестом он, казалось, выражал свое неодобрение Хемингуэю, который так невежливо с ним обошелся.
Хемингуэй снова перевел взгляд на Флинна:
– Мой тебе совет – хватит мотаться по Республике.
Флинн изменился в лице. Его усы заметно задрожали.
– Что вы хотите этим сказать?
– Ты меня прекрасно понял. Не езди на территорию Франко. Не то недолго тебе оставаться звездой.
Люди за столиками притихли, и приглушенный голос Хемингуэя отчетливо прозвучал в зале.
Журналисты затаив дыхание прислушивались к разговору. Кирико не понимал, о чем идет речь.
Флинн пожал плечами:
– Это не иначе сюжет для вашего нового романа, а? Тогда рассказывайте его не мне, а вашему редактору, ему, может, и будет интересно. Я не собираюсь ехать на территорию Франко. И вообще совершенно не понимаю, о чем речь.
Хемингуэй с Флинном некоторое время не сводили друг с друга глаз.
Наконец Хемингуэй медленно встал и, как ни в чем не бывало, вернулся к журналистам.
Следующие два дня Кирико возил Флинна и Федерико на передовую линию –
Эти двое каждый раз, завидев солдат Интернациональной бригады, требовали остановить машину и, побеседовав с солдатами, фотографировали их.
Особенно их интересовали солдаты из Германии. Федерико, видимо, владел немецким. Быть может, он и сам был немцем.
Каждое утро в девять часов мятежники начинали с запада бомбардировку телефонного узла, расположенного напротив гостиницы «Гран Виа».
Здание телефонного узла было самим высоким в Мадриде и представляло собой прекрасную мишень. У входа – заграждение из мешков с песком, но до верха двери оно не доставало, и стены здания были испещрены дырами.
Снаряды время от времени попадали в здание гостиницы.
Служащие обращали на бомбардировку не больше внимания, чем на часы с кукушкой, но Кирико и его спутники были еле живы от страха.
И вот наступил вечер второго дня их пребывания в гостинице.
Поужинав, Кирико сидел в своей комнате и слушал радио, когда кто-то постучал в дверь.
В коридоре перед ним оказались двое, мужчина и женщина, в рабочей одежде.
Мужчина был высокого роста, кожа его отливала бронзой, и выглядел он лет на тридцать пять. Взгляд у него был острый, беспокойный.
Женщина могла показаться и девочкой лет двенадцати, и тридцатилетней вдовой. На смуглом лице выделялись сверкающие глаза, у нее были длинные черные волосы, заплетенные в косу.
Они оба не испанцы, подумал Кирико. Может, перуанцы, может мексиканцы, так или иначе, в них точно течет индейская кровь.
– Это ты – Кирико? – спросил мужчина напряженным голосом.
– Я. А вы кто такие?
Женщина достала из кармана сложенный листок бумаги и молча протянула Кирико.
Развернув, он прочитал следующее:
«Эти двое – товарищи Рикардо и Мария. Тебе предстоит выполнить важное задание. Это
– приказ Каридад. Выполни все, что тебе прикажут эти люди. Они – верные товарищи. Да здравствует Республика! X. Р.»
Кирико посторонился, пропуская их в комнату.
Он занимал одно из помещений, предназначенных для служащих гостиницы, и трое человек там едва могли разойтись.
Кирико предложил женщине единственный стоявший в комнате стул. Сам он присел на кровать, а мужчина прислонился к двери. В руках он держал что-то продолговатое, завернутое в ткань.
– У Района и Каридад все в порядке, Рикардо? – обратился к нему Кирико, но тот лишь молча кивнул.
Кирико еще раз посмотрел на листок. Подпись действительно была «X. Р.» – инициалы Хайме Района.[Меркадер Рамон (Меркадер дель Рио, он же Рамон Иванович Лопес,