Кот, черт и старая мельница. Сборник страшилок
Шрифт:
Трекер в отчаянии пискнул в последний раз и отключился, растеряв весь оставшийся процент зарядки, но парни не обратили на это никакого внимания. Главное, впереди были люди, которые, если повезет, могут вывести их из жуткого, ставшего таким мрачным и неуютным, леса.
Валентин ожидал увидеть охотников у костра или, на худой конец, заблудившихся грибников или туристов, как они сами, но то, что предстало перед их глазами, оказалось намного – намного! – лучше.
Деревья расступились, и товарищей буквально вынесло на очищенную от бурелома полянку. Да и полянку ли? Это было
Кстати… Приглядевшись, Валентин с удивлением отметил чуть дальше за костром ряд симпатичных деревянных домиков. Они тоже освещались – в окнах мелькали огоньки поменьше, но, судя по всему, все жители деревни – а это была именно деревня – толпились в этот вечер у костра.
После одинокого безмолвия леса, толпа местных жителей выглядела прилично, хотя вряд ли насчитывала больше 20 человек. Костян с радостным гыканьем тут же влетел в эту толпу. Он пожимал кому-то руки, улыбался как ненормальный и радостно рассказывал всем интересующимся о том, как они заблудились в лесу, и уже не надеялись выбраться, но тут…
В общем, Валентин и сам не понял, в какой момент оказался сидящим за большим столом, с отбитой кружкой в одной руке и горячим бутербродом из домашнего хлеба и сельского масла в другой. Ему показалось странным то, как выглядели местные – мужики в каких-то рубахах, явно сшитых самостоятельно, и таких же штанах, бабы – в похожих рубахах, но кипельно белых и длиной до пят. Все босые. Но может тут так модно? Вдруг сами деревенские считают, что он, Валентин, тоже выглядит странно в своем защитном костюме и берцах?
Рядом с ним сидел мрачный бородатый мужик – как он представился староста деревни – и молча подливал ему в кружку что-то, терпко пахнущее спиртом и сосной. С другой же стороны оказалась юная нимфа, которая заинтересовала Валю намного больше. Коса толщиной с кулак, высокая вздымающаяся грудь, огромные, бездонные в свете костров глаза – про таких до сих пор говорят «кровь с молоком». Нимфа улыбалась Валентину, слегка наваливаясь на него плечом, от которого исходило тепло женского тела, и со смешками слушала о всех переживаниях прошедшего дня.
Оказалось, парням повезло, и они забрели на местный праздник – обычно-то все по своим домам сидят, и на ночь свет гасят, но именно сегодня староста и другие мужики развели костер для ночных посиделок. Если бы не это – пришлось бы парням ночевать в лесу, а там, между прочим, волки водятся или кое-что похуже…
Тут нимфа многозначительно закатила глаза, причмокнула губами, и потащила охмелевшего от празднования Валентина к танцующим, которые уже собирались вокруг костра.
Танцы, как и музыка, показались Вале странными. Это все не было похоже на привычное клубное веселье – переливы маленького барабана, флейты и еще каких-то неизвестных парню музыкальных инструментов скорее погружали в транс, чем призывали зажечь как следует. Но танцующих это ничуть не беспокоило. Они ходили кругом в подобии хоровода, потом стали ритмично покачиваться под музыку и взмахивать руками…
Валентина затошнило.
Он,
Кстати, Костян обнаружился за столом, как и ожидалось. Он соревновался со старостой и еще двумя суровыми мужиками, и, кажется, потихоньку сползал под стол – видимо местная настойка потихоньку уносила даже его.
Валентин усмехнулся и решил проучить начинающего пьянчугу – подкрасться к Костяну со стороны леса и выпрыгнуть из кустов. Да, он тоже был не совсем трезвым, и только поэтому жутка показалась ему смешной. Но в результате вылилась в…
Валентин успешно выполнил первую часть своего плана – подкрался к сидящим за столом тихо и незаметно. А дальше хотел уже вылезти, но понял, что Костян, пока он ползал в кустах, радостно отрубился прямо на деревянной лавке. Пугать стало некого.
Парень хотел было уже выбраться из своего укрытия и вернуться к прекрасной нимфе, но внезапно староста открыл рот и заговорил, обращаясь к своим товарищам.
– Этот готов. Второй покрепче будет. Как бы он бед не наворотил…
– Не переживай, Митрич, вишь как его Настасья захомутала – он с нее весь вечер глаз не сводил. Щас они попляшут нашу, заупокойную, потом она его на сеновал поведет – там и скрутим, – толи прохрипел, толи прокаркал прокуренным голосом большелобый, лысеющий мужик, сидящий справа от старосты.
Валентин напрягся. Вряд ли дорогих гостей на ночь провожают словами «скрутим» и «этот готов».
Еще двое местных подхватили Костяна за безвольно висящие конечности и куда-то поволокли, не слишком заботясь о том, что голова парня периодически встречается с камнями, торчащими из-под земли.
– И все же не нравится мне второй… – задумчиво почесал бороду староста. – Ежели он до срока не провалится в беспамятство – быть беде, я говорю.
– Митрич, ты знаешь правила, – строго прошамкал совсем уже седой старик в дальнем углу стола. – Нельзя его насильно в туман вгонять. Тогда точно беда будет – ОНИ могут разозлиться. А ты помнишь, что было в прошлый раз, когда ОНИ были недовольны.
Староста угрюмо покивал, поворачиваясь к танцующим всем корпусом. От костра к нему со всех ног уже бежала нимфа – Настасья.
Валентин понял, что надо валить. Что бы ни происходило – ничего хорошего местные пейзане им с Костяном не приготовили. Стоило бы догадаться по их слишком уж радостным лицам и какому-то гипертрофированному радушию.
По кустам, в тенях Валя добрался до сарая, в который утащили Костяна. Дверь была заперта на замок – видимо мужики постарались, чтобы не сбежал раньше времени – но маленькое, прорубленное в стене окошко внушало надежду. Оно было маловато для человека, но ни Костян, ни сам Валя не отличались богатырским телосложением, и вполне могли пролезть. Правда, как вытаскивать оттуда явно невменяемого Костяна Валя еще не придумал.