КОТ и К°. Книга первая. На руинах нового мира

Артемьев Юрий

А кому охота шальную пулю получить, к тому же ни за что ни про что? Наверное, никому. А свидетеля, за проявление излишнего внимания к происходящему, легко могу перевести в разряд потерпевших… посмертно…

Я убираю револьвер себе в карман куртки. Подскакиваю к девчонке. Нагибаюсь к ней, переворачиваю лицом к себе, приподнимаю голову повыше. Кажется, она пришла в сознание. Ресницы её вздрогнули. В голубых глазах, глубоких, как дно самого глубокого колодца, застыли слёзы. На губах кровавая пена. Но дрожащие губы упрямо

шепчут: «Помоги!».

Я оглядываюсь вокруг. Никого. Даже окна в домах, как будто слепые, с наглухо зашторенными провалами черных стёкол. Никакого движения.

Чёрт возьми! Я поднимаю девчонку на руки. Вот ведь как… Маленькая, но тяжёлая.

Со стороны сцена наверно замечательная.

Я держу на руках окровавленную школьницу, которая продолжает сжимать в хрупкой детской руке большой чёрный «ТТ». Оба перемазаны в крови так, как будто свинью только что зарезали и внутри её сидели. Цирк! Жуть! Чёрти что…

Быстро захожу за угол. Моя зелёная «Копеечка» стоит и ждёт меня. А вокруг по-прежнему никого. Даже странно. Открываю дверь мизинцем левой руки и кладу, почти роняю безвольное тело на заднее сиденье.

Сажусь за руль. Ключ в замок зажигания. Движок с ходу набирает обороты. Первая передача. Газ. Стартую. Колёса с визгом сжигают резину об асфальт. Вторая, третья… Вперёд!

Куда? Да куда подальше. Лишь бы подальше отсюда, от этого двора, от этого дома. А ещё лучше покинуть территорию этого отдела милиции и переместиться куда-нибудь в другое место. И лучше если подальше от моего отделения. Меня там могут опознать по машине… Тут же недалеко. А если через мост перескочить… То, вообще можно попасть в другой округ… Вот такими лоскутами нам территорию нарезал кто-то сверху. Сам чёрт не разберёт, где чьё… Только мы в этом и разбираемся… Свою и соседнюю территорию надо знать чётко, чтобы не вешать на себя чужие висяки, а своего глухаря, если что, то можно и соседям втихаря подкинуть…

Пару улиц вперёд. В переулок налево. Направо на мост. Прямо. С моста направо… Опять прямо. Снова налево.

В незнакомом глухом дворе я вышел из машины. Открыл багажник и поменял свои левые номера, снятые пару лет назад с чужого погибшего «Запорожца», на другие, такие же левые. Снятые с другого погибшего чуда, того же украинского завода «Коммунар».Снова сажусь за руль. Сворачиваю на набережную. Теперь вперёд и подальше. Там через пару километров есть тихое местечко. Включил магнитолу. Там что-то булькает. Импортное, бессмысленное, ненавязчивое. Сойдёт для фона…

В этот момент мой висок холодит металлом, а девичий голос с надрывом спрашивает меня:

— Куда ты меня везёшь?

Моя реакция опять сработала быстрее мысли. Моя рука с рычага коробки передач идёт резко вверх, голова в сторону. Удар по пистолету, и тот летит на коврик перед правым передним сиденьем. Локоть машинально бьёт назад. С заднего сиденья доносится

стон. А мы уже почти доехали. Ещё немного и я сворачиваю с дороги. Оборачиваюсь назад:

— Тебе чего, в жизни острых ощущений не хватает, а?

Мне в ответ, зажимая рукой расквашенный моим локтем нос:

— Дурак!..

— Извини!..

Мне её от души жалко.

Но тут я уже совсем не виноват. Это всё вколочено в меня уже на уровне рефлексов. Есть опасность? Устраняй! Быстро и чётко.

А не фиг было мне к башке ствол приставлять. У меня голова не для этого на плечах растёт…

А ещё я в неё ем…

* * *

— Ты как? — спрашиваю я.

— Да ничего…

— Как рука?

— Шевелится… — она пошевелила пальцами. — Только больно… очень… А куда ты меня везёшь?

— Да, никуда. Так просто, катаюсь… Тебе врач нужен, наверное!

— Нет. Не нужен… Там сзади… Мне кажется, пуля прошла насквозь…

Я слегка, стараясь не причинять лишнюю боль, прощупал её плечо. Да, действительно, рана сквозная. Девчонка шипит от боли.

— Это лучше, что навылет прошла.

— Мне от этого не легче.

— Я здесь живу неподалёку. Поедем ко мне. Там я попробую тебе помочь.

— Ты в зеркало на себя посмотри!

Я посмотрел. А она права. Всё лицо у меня в кровавых брызгах. Некоторые брызги я уже успел размазать.

— Я пойду к реке. Приведу себя в порядок. Не уходи никуда.

— А куда я пойду в таком виде.

А она мне нравится. В таком состоянии, с дыркой в плече, а ещё и шутить пытается. Оставив машину на тротуаре, я спустился к реке по каменным ступеням. Набережная в этом месте была пешеходной. Но пешеходов в ближайшей видимости что-то не наблюдалось. Видимо — не сезон…

Используя мутную коричневую воду с обязательной для нашего города масляно-бензиновой плёнкой, я умылся и кое-как почистил одежду. Когда я вернулся к машине, то увидел, что моя пассажирка уже успела забраться на переднее сиденье. «ТТ» с коврика исчез. Я открыл багажник и достал старую куртку, которую использовал при ремонте автомашины. Я протянул куртку своей пассажирке:

— Надень!

— Она же грязная.

— Чище, чем ты.

Из кармана я достал платок и кое-как оттёр ей лицо.

— Свою куртку снимай! Она вся в крови.

Она послушно расстегнула молнию на куртке и сняла её. Под курткой у неё ничего не было. То есть сверху ничего. Снизу лосины, а сверху…

Пожалуй, она постарше, чем я подумал вначале. Лет четырнадцать-пятнадцать, не меньше. Грудь ещё не совсем развита, но уже видно, что не мальчик, а девочка… И даже видно, что не маленькая девочка. Меня она совершенно не стеснялась. Снова протягиваю ей куртку:

— Немного великовата, но на первое время сойдёт.