Кот, который ограбил банк
Шрифт:
— Если бы я захотел пригласить её в ресторан, какой бы, помимо «Макинтоша» и «Старой мельницы», вы мне посоветовали?
— Таверну «Типси» в Кеннебеке, — ответил Квиллер. — Придорожный ресторанчик в бревенчатой хижине, открытый ещё в тридцатые годы. Там подают неплохое мясо и рыбу.
— А кто такая Типси?
— Кошка первого владельца ресторана. Её портрет, написанный маслом, висит в обеденном зале. Несколько лет назад в округе развернулась оживленная дискуссия о том, какого цвета были лапки у Типси. Одни говорили — чёрные, другие — белые. Вот вам ещё образец местных нравов.
После
— БРЫСЬ! — закричал Квиллер, и Коко умчался с места преступления.
Он очень любил лизать фотографии, и его слюна и шершавый язык оставляли на поверхности заметные следы. Несколько снимков, сделанных на горских играх, было безнадежно испорчено.
«Сам виноват, — подумал Квиллер, — надо было спрятать».
Покормив кошек на ночь, он проводил их в спальню на верхней антресоли. Затем прошёл в свой кабинет на первом полуэтаже и стал читать «Домашние нравы американцев». Книжка оказалась интересной, но не настолько, чтобы прогнать сон, и Квиллер задремал. К действительности его вернул телефонный звонок. На часах было почти два. Наверное, ошиблись номером.
Он взял трубку и проговорил сонным голосом:
— Да?
— Мистер К, простите, что беспокою вас так поздно. — Это был Ленни Инчпот, и голос его звучал очень тревожно.
Усы Квиллера зашевелились.
— Что-нибудь случилось?
— Да, нечто очень серьёзное.
— Что произошло?
— Я не могу говорить по телефону.
— Где ты находишься?
— На заправке, которая работает всю ночь.
— Приезжай ко мне. Ты помнишь дорогу?
— Да. — Ленни однажды доставлял ему провизию из заведения своей матери.
Квиллер включил наружное освещение, спустился вниз и стал ждать. Вскоре среди деревьев показались пляшущие огоньки фар.
Квиллер вышел встретить молодого человека.
— С тобой всё в порядке, Ленни?
— Да, если не считать небольшого потрясения. О господи! Вы просто не поверите, мистер К!
— Ты очень бледен. Может, глотнешь коньяка или кофе? Или что-нибудь съешь?
— Спасибо, мне ничего не хочется.
В амбаре Ленни повалился в глубокое кресло.
— Прежде всего: Боз сегодня опять не вышел? — спросил Квиллер.
Ленни покачал головой:
— Когда моя смена в двенадцать закончилась, я подождал ещё пятнадцать минут, затем доложил администратору и отправился домой. Автостоянка для служащих ещё не благоустроена, там нет освещения, так что я даже не заметил припаркованного рядом с моей машиной грузовичка. И вдруг оттуда раздался хриплый шепот: «Эй, Лен!» Я застыл на месте. Голос позвал меня опять, и я включил фонарик. За рулем грузовика сидел Боз. Он сказал мне, чтобы я залезал к нему.
— Что ты при этом почувствовал?
— Облегчение! Я не злился на него, а был только рад, что он жив. Я сел рядом с ним, хлопнул его по плечу
— И при этом по-прежнему ничего не говорил?
— Ни слова. Место было довольно мрачное, полная тьма. Наконец он повернулся ко мне и спросил: «Обо мне написали в газетах?» Ну, я рассказал ему, что его победе была отведена целая страница с большими заголовками и захватывающими фотографиями. Он только улыбался своей безмолвной улыбкой. Потом я сказал, что все очень беспокоились, когда он две ночи подряд не вышел на работу. И тут он ответил: «У меня теперь другая работа». БАМС! Тут уж я завёлся. Я рисковал своим положением, устраивая его в отель, а он, ни слова не говоря, бросает место! Всё равно что плевок в лицо. Но с Бозом надо держаться осмотрительно — он очень вспыльчив. С таким детиной лучше не ссориться. Я спросил небрежным тоном, что это за работа, и он ответил, что будет телохранителем. Представляете! Кому здесь в Мускаунти когда-нибудь нужен был телохранитель?
— А что если новому казино в Биксби понадобился вышибала? — предположил Квиллер. Его владельцы, возможно, специально приезжали на горские игры подыскать кандидата.
— Да нет… Подождите, вы ещё не слышали самого главного. Прежде чем я нашёл, что ему на это ответить, он выпалил: «Я улетаю в Рио. На самолете. Там много легкой работы и полно развлечений. Пляжи, карнавалы и тому подобное». Честное слово, мистер К., я не мог поверить своим ушам.
Квиллер пригладил отчаянно топорщившиеся усы. Напрашивались самые разные объяснения.
— Тут я решил, что он действительно свихнулся, — продолжал Ленни. — И начал задавать ему самые простые вопросы — вроде того, когда он улетает в Бразилию. На что он ответил: «Как только она вышлет билет. Она симпатичная, и я ей нравлюсь. Нам с ней будет хорошо. Я уже помог ей со стариком, а потом отвез в аэропорт. Только она велела никому об этом не говорить. Она сказала, что они не поймут…» Господи боже ты мой! Что он мне такое рассказывал? Что он убил ювелира?! — Ленни остановился, не в силах продолжать.
— Не волнуйся так, — бросил Квиллер. — Он объяснил, почему она хотела убить «старика»?
— Она сказала Бозу, что «старик» болен и очень мучается… так что надо помочь ему умереть спокойно.
— Что ты ему на это ответил?
— Что я мог ответить? Это был какой-то кошмар. Бедный Боз! Запудрить ему мозги ничего не стоит. Я ему сказал, что мне пора домой, надо спать. Завтра с утра занятия. Он отвез меня обратно к отелю, и я пожелал ему на прощанье успеха в Бразилии. Добавил, чтобы он прислал мне оттуда открытку. Не помню точно, мистер К., что я говорил. Я был в шоке.