Кот, который пел для птиц
Шрифт:
Проверка показала, что название «Мазилки» написано неправильно, так что три футболки пришлось переделывать. В ожидании заказа Квиллер подкрепился в «Бяке-Кулебяке», а потом отправился в бутик Элизабет. Был вторник, и магазинчик пустовал.
Элизабет выбежала к нему.
— Квилл, я сегодня утром видела Дерека перед занятиями. У него хорошие новости! Вчера вечером бармена уволили!
— На каком основании?
— Не знаю. Дереку не сказали, а он не спрашивал. Он просто рад был избавиться от этого человека — и заодно разрешить неловкую ситуацию с Обезьянкой, девушкой бармена. Она бывала там каждый
— Кто заменит бармена?
— Дерек мог бы кое-кого порекомендовать, но он предпочитает ни во что не вмешиваться.
Хочет проработать там год. А потом, если последует моему совету, соберёт всю свою одежду, провонявшую в этом заведении, и бросит в костер.
— Ну что же, наденьте на нос прищёпку для белья, если понадобится, но держитесь Дерека, — посоветовал Квиллер. — Он перспективен. Те, кто его знает, всегда были в этом убеждены, но он обнаружил свой потенциал, только когда на сцене появились вы и оказали на него благотворное влияние.
— О, Квилл! Как это мило с вашей стороны — сказать такое!
Доставив футболки Хикси, Квиллер зашёл к ответственному секретарю забрать письма от своих читателей. У неё был слегка утомлённый вид — по-видимому, она устала на репетиции.
— Вы и Уилфред прекрасно поработали вчера вечером за кулисами, — сказал он.
— Спасибо, — ответила она с притворной застенчивостью. — Вы хотите, чтобы я вскрыла для вас конверты?
— Буду очень признателен. — Поскольку вопреки обыкновению она была молчалива, он вышел, не навязываясь с разговорами.
Только что был отпечатан вторничный номер, и Квиллер взял экземпляр в вестибюле.
На первой странице напечатали материал, заставивший его хмыкнуть в усы.
Давно назрела необходимость расширить Пикаксское кладбище. Теперь это стало возможно благодаря тому, что внезапно появился подходящий участок: четыре акра в юго-восточном углу на пересечении Тревельян-роуд и Кладбищенской дороги. Вчера вечером городской совет проголосовал за то, чтобы купить эту землю по 6000 долларов за акр.
Представитель городского совета сказал: «Этот участок соответствует специфическим требованиям к кладбищу: расположен на высоком месте, не каменистый, примыкает к кладбищу и удалён от городского уличного движения, и на обочинах много места для парковки транспорта, участвующего в похоронных процессиях».
В отличие от нынешнего кладбища, где много памятников, новый участок будет мемориальным парком.
«Мы следуем в русле современной тенденции расширять газоны, — сказал представитель городского совета. — Мемориальные доски над могилами будут располагаться среди травы. Скорбящие семьи будут черпать утешение в безмятежности сплошного красивого газона. Его проще стричь, а значит, мы обеспечим парку лучший уход за более низкую цену».
Квиллер
— Я голосовала против, — сердито заявила она, выскочив из-за стола. — По шесть тысяч за акр! Догадываешься, сколько заплатила за землю эта крыса? Бьюсь об заклад, что он дал бедной женщине не более одиннадцати сотен за акр!
— Ты знаешь, кто это?
— Конечно знаю! И я бы не доверила этому ворюге даже подержать своё мороженое!
— Эта собственность записана на имя его жены.
— Естественно!
— Он обещал миссис Коггин, что будет выращивать на её земле рожь. Быстро же он передумал!
— И я бы не поручилась, что это не он поджег её дом, дабы ускорить дело!
— Рискованное заявление, Аманда!
— Плевать!
— А есть шанс провести расследование?
— Нет! У него в руках все, включая мэра. Даже Скотт Гиппел проголосовал за сделку с кладбищем. А знаешь почему? Он получил предложение продать округу целую армию асфальтовых катков и снегоуборочных машин!
— Я где-то слышал, что этого Как-его-там когда-то обвинили в том, что он разбавлял у себя в баре спиртное.
— Без комментариев! — процедила Аманда, скрестив на груди руки.
— Но оказалось, что виновен бармен.
— Без комментариев!
Уже на пороге Квиллер спросил более непринужденным тоном:
— Предвкушаешь великий матч завтра вечером?
— Отнюдь! Но кто-то же должен этим заниматься, — ответила она ворчливо.
Как одна из местных «знаменитостей», Аманда должна была «добавить блеска» орфографическому матчу. Все в Пикаксе знали, что она пойдёт куда угодно и сделает что угодно, чтобы добыть голоса или сделать рекламу своей студии.
Прежде чем отправиться домой, Квиллер купил ещё три гвоздики. Цветочница сгорала от любопытства, хотя и воздержалась от вопросов. Он вернулся к своему пикапу как раз в тот момент, когда послышалось завывание сирен и по Мейн-стрит промчались полицейские и пожарные машины. Они неслись впереди него, когда он ехал по Парковому кольцу. И тут он увидел дым — тонкий столб вздымался в небо слева от Квиллера, — и полицейские и пожарные машины остановились. Движение транспорта в северном направлении было перекрыто. Квиллер припарковался перед магазином, оставив на лобовом стекле под «дворником» свою карточку с надписью: «Пресса», и побежал к месту скопления машин и народа.
Перед зданием библиотеки маршировала дюжина демонстрантов с плакатами. По-видимому, они недурно проводили время. Зрители смеялись, даже полицейские и пожарные прятали ухмылки. Надписи на плакатах кричали: «Вытащите вилку из розетки!», «Долой компьютеры!», «Верните нам старый каталог!» А струйка дыма тянулась от костра во дворе за библиотекой, где протестующие сжигали свои читательские билеты.
Квиллер, и сам питавший нежность к старому каталогу на карточках, сочувствовал демонстрантам, зная, что их протест ни к чему не приведёт. Помощница Полли стояла на верхней ступеньке, не зная, как реагировать. Очевидно, средства массовой информации были предупреждены: в толпе мелькал Роджер Мак-Гилеврэй со своей камерой, а репортер «Голоса Пикакса» брал интервью у волонтеров и читателей.