Kot markiz De-Rishelie - istoriya-3
Шрифт:
Как только они проехали несколько метров, кабан стал на задние ноги рядом со своей Ати, одной ногой обняв свою любимую даму, а второй поднял над головой Именную медаль, которая под огненными красными отливами сразу же отдала приятным оранжевым цветом.
– Ура-а-а-а..., - несколько раз громко и радостно прокричали все кабаны леса, радуясь такому событию.
Многие из них уже даже и не надеялись увидеть не только Именную медаль, а и самого кабана, который отправился за ней. Для них это было настоящее чудо, а эмоции были самыми сильными за всю их жизнь.
После этих криков к ним присоединились остальные животные, оглушая
– Хрюн! Хрюн! Хрюн! Хрюн!
Радость мгновенно разлеталась по всему лесу, а Ати от внутреннего счастья только крепко обняла своего героя, поцеловав его в розовый пятак.
62
Проехав через широкий проход к холму, Хрюн спрыгнул с брички, поднялся на вершину и, сняв со своей шеи Именную медаль, вручил её главе стаи. Тот поднял реликвию над головой и кабан сразу же увидел на глазах своего предводителя вытекшие слёзы.
– Ты даже не представляешь себе, как я переживал!
– Тихо произнёс вождь и сразу же обнял Хрюна за шею, - Ты сделал чудо! Мы спасены!
– Ура-а-а-а... ура-а-а-а..., - слышались крики на весь Тревожный лес, оглушая всю округу.
Неожиданно что-то пронеслось в небе, и все животные подняли головы вверх. Над ними пролетел огромный ястреб. Он сделал два полных круга, после этого взмыл вверх и, расставив крылья в стороны, громко запищал. Вокруг наступила полная тишина, и только маленький суслик выскочил вперёд, понимая, что сегодня ему нечего бояться, и никто его не унесёт в огромных лапах с острыми когтями.
Де-Ришелье сразу же вспомнил, что уже видел то же самое и в прошлый раз. Всё происходило настолько одинаково, что он сразу же понял, насколько последовательно была их традиция и как идеально и в точности шла последовательность событий.
Глаза суслика были полны радости и восторга. Он сжал ладошки и поднял их к небу: - Какой красивый ваш пис-с-с... пис-с-с... пис-с-с-к-к, - с лёгким заиканием прокричал серый малыш и после этого все звери слились в единый звериный рёв: - Ура! Ура! Праздник на-ача-ался-я-я...! Ура-а-а-а-а...!
– Крик парящего ястреба в лунном небе был сигналом к началу большого веселья.
Не смотря на то, что он уже всё это видел, маркиз замер, осматриваясь вокруг себя. Всё равно для него всё выглядело как-то необычно и непривычно. Он посмотрел на своих друзей лошадь Лизу и Богдана Соловейчика, от удивления глаза которых были похожи на огромные каштаны, но только без зелёной колющейся кожуры. Наверняка они сейчас думали тоже, что и он в первый раз. Им просто не верилось, что такое может быть.
Де-Ришелье снова увидел огромного медведя, который вытаскивал из леса огромную часть отпиленного дерева. Нижняя часть была пустотелой, словно её выело огромное количество муравьёв. Из небольшого толстого ствола торчало множество ровно срезанных веток разной толщины. Он установил всё это на середине поляны и сразу же уселся на пень, торчащий из земли. К медведю подлетело несколько сов и стали в один ряд. При первом ударе косолапой лапой по отпиленному дереву, на котором была натянута кожа, те сразу же стали напевать своё прекрасное и короткое: - У-у-у-у... у-у-у-у... у-у-у-у..., стараясь петь в один голос. Четыре диких кабана стали перед барабанами, с изяществом выкрикивая своё знаменитое
63
Снова сверху закружились стаи сов и соколов. Они словно вечные родственники разбились по парам, взмывая сверху вниз и снизу вверх. Танец птиц был просто прекрасен, и маркиз, как и его друзья, ещё долго не мог оторвать своего взгляда от этого зрелища. Когда он опустил голову, то увидел несколько волков, пританцовывающих рядом с кабанами.
– Серые приподняли головы к луне и сразу же выдали мелодичное: - у-у-у... у, у-у-у... у, у, у, у-у-у.... Их вой как ничто другое дополняло общую музыку.
Танцы продолжались не очень долго, и довольно скоро музыка утихла, а к огню вышла лиса-красавица, на голове у которой была необычная шляпка из красно-жёлтых листьев. На шее висел красивый сине-огненный камень, отблески которого усиливали языки пламени. Она стала на задние лапы и, выпрямив тело, развела передние лапы в стороны, приветствуя всех собравшихся на этой поляне, - По нашей традиции, я хотела бы начать праздник с нашего лесного гимна, который мы все поём в эту прекрасную ночь.
– Давай! Мы готовы!
– Закричали звери со всех сторон, и уже через короткое время наступила полная тишина.
Лисица приложила передние лапы к носу и, прикрыв глаза, тихо запела:
– Для кого-то наш Тревожный лес страшен и ужасен,
– Но никто не знает, как прекрасен здесь рассвет,
– Оберегаем мы природу нашу, для нас он всем прекрасен,
– Ведь живём мы здесь, другого дома у нас нет.
После последних слов медведь слегка начал постукивать по дереву-барабану, а совы как можно тише стали напевать своё у,у,у,у..., стараясь приукрасить музыку. Всё было необычайно красиво и нежно. После небольшого проигрыша все звери как один стали напевать последние слова:
– Оберегаем мы природу нашу, для нас он всем прекрасен,
– Ведь живём мы здесь, другого дома у нас нет.
Медведь перестал играть, и только лишь совы продолжали свой красивый и нежный напев у,у,у...
Де-Ришелье даже не заметил, как его губы стали повторять все слова, которые он запомнил ещё с первого раза. Ему всё это не просто нравилось, а больше того, он уже чувствовал себя частицей не только Тревожного леса, а и всех зверей, который жили в нём.
64
– Счастья всем и радость в лесном доме,
– Больше всем хороших ясных дней,
– Отдадим мы дань лесной короне,
– И попросим быть нам всем дружней.
После этих слов все звери умолкли, наблюдая, как птицы дружно стали поднимать вверх круг, обклеенный огромным количеством разноцветных бриллиантов. Каждый камень отражался своей индивидуальной яркостью и блеском от высокого бело-алого костра. Маркиз замер от необычной завораживающей красоты. Он пришёл в себя лишь тогда, когда лесная корона уже была поднята на уровне макушек деревьев. Только сейчас он заметил, что в очередной раз стоял с открытым ртом, позабыв обо всём. Осмотревшись, нетрудно было заметить, что такое же состояние было у его любимой кошки Белки и Лизы с Богданом Соловейчиком. Они, как и все остальные, что-то шептали про себя, произнося свои пожелания и мечты.