Кот недовинченный
Шрифт:
Антон вновь испустил из глаз странное голубоватое сияние. Собаки насторожились, с вожделением поглядывая на хозяина.
– Пошли! – раздалась из его уст резкая команда.
И тут милые комнатные зверьки странно преобразились. Они замерли, посуровели, подобрались. В глазах собачек появился нехороший блеск. Мордахи злобно оскалились. Сверкнули влажные острые зубы. Затем пудели, будто повинуясь неслышной команде, построились клином: впереди один пес, затем, рядом, – двое других, а четвертый – в арьергарде.
– Вперед! – скомандовал Антон и простер свою длань – словно Цезарь, бросающий
Строй собак двинулся. Виртуальная камера словно летела за ними. Вот псы выбежали в коридор. Помчались по узкому и длинному пространству – все резвее и резвее. В динамиках монашеского ноутбука слышалось их частое и злобное дыхание. Временами компьютерный оператор давал крупный план бегущей стаи: злобные глаза, когтистые лапы, оскаленные пасти. Зрелище было настолько зловещим, что Катя невольно отшатнулась от экрана. Ленчик, напротив, впился в монитор.
– Во дает Питоха! – прошептал он. – Вот это графика!
Злобные зверюги тем временем закончили свою пробежку по коридору и ворвались в небольшой зал. Они по-прежнему двигались аккуратным строем.
В центре темного зальчика, куда вбежали вдруг обратившееся в монстров пудельки, размещался освещенный софитами помост. Вокруг него, в несколько рядов, ярусами, сидели на лавках нарисованные на компьютере зрители. Их было немного – человек двадцать-тридцать. В полутьме угадывались напряженные лица, замершие в предвкушении зрелища.
А в центре освещенного помоста, на длинной цепи, находился огромный злобный доберман. При виде строя несерьезных собак он дернулся, оглушительно залаял и встал на дыбы, пытаясь сорваться с привязи.
Откуда-то из-под потолка донеслось (Ленчик узнал голос – вещал, по-прежнему, Антон):
– Га-аспода! А сейчас гвоздь программы! Против нашего чемпиона, добермана Глюка, выходит новичок. Впервые на нашей арене – королевский пудель Терри! Напоминаю – ставки принимаются десять к одному в пользу Глюка! Господа, еще не поздно сделать свою игру!
Зрители повскакали с мест. В воздухе замелькали воздетые руки с зажатыми в них долларами. Раздались возгласы из зала:
– Двести долларов за Глюка!.. Пятьсот на Глюка! Ставлю сто на Терри!..
На арену полетели ассигнации. Затем на нее вышла девушка в купальнике. Улыбаясь приклеенной улыбкой, она принялась проворно собирать купюры в коробку.
Тем временем доберман задыхался от злобы, рвал цепь, облаивая крошек-пудельков. Очевидно, ему не терпелось расправиться с ними со всеми разом. Но маленькие собачки не теряли присутствия духа. Они, все вчетвером, смирно и молчаливо уселись на помост и лишь буравили добермана своими глазенками.
– Ставки сделаны, ставок больше нет! – выкрикнул Антон, а потом скомандовал нараспев: – Пе-е-ервый рау-унд!
В то же мгновение девица в купальнике отвязала ошейник добермана от цепи. Из рядов пуделей отважно вышел вперед один – вожак.
Доберман неистово бросился на него (девушка в купальнике едва успела отскочить). Похоже, он был готов в один миг растерзать малютку. Однако тут произошло событие, которого, похоже, никак не ожидал ни доберман, ни зрители. Чахленький пуделек, даже как следует не оттолкнувшись от земли, неожиданно высоко взмыл в воздух, перелетел через
– Пудель-ниндзя, – восхищенно прошептал Ленчик, отчего-то вспоминая Юкико (хотя внешнего сходства между очаровательной девушкой и коварной собакой, конечно, не было никакого).
В следующую секунду – не успел еще взбешенный доберман понять, куда подевалась жертва, и развернуться к ней – предводитель пуделей вновь взмыл в воздух и, опускаясь, сбоку вцепился доберману в шею. Тот попытался, клацнув зубами, достать его, но тщетно. Пудель оторвался от земли и повис на шее злобного Глюка, вгрызшись в него пастью и всеми четырьмя своими лапками. А в следующий миг – отвалился, словно напившийся крови клоп, а из перегрызенного горла добермана ударил фонтан крови! Не понимая, что происходит, бедняга Глюк засучил лапами, а потом брякнулся набок и затих. Кровь – а она была изображена чрезвычайно реалистично – брызнула из его шеи, залив и помост, и даже первые ряды зрителей.
Зал ахнул – ахнула и Катя: настолько натуралистичным, несмотря на то что она смотрела не документальный фильм, а компьютерную графику, выглядело зрелище.
Невидимый Антон прокричал:
– Победил пудель Т-т-ерри! Поприветствуем победителя! Выдача за Терри – десять долларов к одному!
И тут произошло нечто (как показалось зрителям компьютерного фильма) незапланированное: боевой пудель, вроде бы скромно направившийся в свой угол к поджидавшим его товарищам, вдруг развернулся и накинулся на бездыханное тело добермана. Он стал терзать его, выкусывая кусок за куском, разрывая добычу на клочки. Кровь полетела во все стороны. А затем…
Затем примеру Терри последовали трое его друзей-пуделей. Они впились в тело несчастного добермана и принялись рвать его. Зрелище было настолько отвратительным, что Катя непроизвольно зажмурилась, и даже Ленчик инстинктивно отвернулся от экрана.
Компьютерная красотка в купальнике самоотверженно кинулась оттаскивать злобных малюток от тела поверженного добермана. Однако это оказалось серьезной ошибкой с ее стороны. Все четыре пуделя оторвались от добычи и обернули свои окровавленные пасти на девушку. А еще через секунду, в полной тишине, даже ни разу не гавкнув, злобные твари кинулись на красотку. Лидер – Терри – взлетел в воздух и впился красавице прямо в горло. Еще один пудель вцепился несчастной в живот. Двое оставшихся вгрызлись в ее лодыжки. Заструилась кровь – на этот раз человеческая, – и девушка рухнула на помост рядом с доберманом. Столь отвратительного зрелища не смог вынести даже натренированный на фильмах ужасов Ленчик. Он отступил от экрана и пробормотал, скривившись:
– Фу, ну и мерзость!..
В монашеской келье как-то особенно явственно стал слышен голос молящейся сестры Магдалины:
– Pater noster, qui es in caelis, santificetur nomen tuum…[46]
Леня сделал над собой усилие и все-таки глянул на экран. А там… Там продолжалась бойня. По телу окровавленной девушки, лежавшей на помосте, пробежали конвульсии, оно замерло – и в тот же миг в оцепеневшем было зале началась паника. Люди бросились кто куда. Раздались вскрики ужаса. У двух выходов началась давка.