Кот стоит насмерть
Шрифт:
Джо вздохнул. Ночь выдалась неудачной, и ему совсем не улыбалось прерывать столь необходимый сон ради такой ерунды.
– Почему я? Зачем возлагать эту идиотскую миссию на меня? Пускай другие кошки в этом участвуют – они не поймут, что их используют.
Прошлой ночью он вернулся домой, разочарованный собственным бессилием, а теперь ещё ему и выспаться толком не дают. Он глубоко и сладко спал, погрузившись в восхитительные кошачьи грезы, когда Клайд с грохотом вывалился из дома, подхватил его, грубо вырвав из сна, и выложил ему свою
Джо тут же снова свернулся калачиком и закрыл глаза. Клайд уселся на ступеньку, разглядывая окровавленную руку. Затем, как ни в чём не бывало, вернулся к своему предложению.
– Так тебе и надо, может, хоть это тебя чему-нибудь научит, – сказал, ухмыльнувшись, Джо. – Я же не врываюсь к тебе в спальню и не прерываю твой сон, чтобы поучить тебя жить. Впрочем, ты всё равно не сумел бы воспользоваться советом.
– Я лишь предложил…
Джо холодно оглядел Клайда.
– Поверить не могу, что ты обратился ко мне с такой наглой и необдуманной просьбой. Я думал, мы друзья. Товарищи.
Джо отлично знал, что идея исходила не от Клайда. Именно это и приводило его в бешенство.
Кот и человек смотрели друг на друга, а тем временем утро наполнялось запахом согретой солнцем травы и пением птиц. Лучше всего была слышна фальшивая трель местного зяблика. Розовым языком Джо разгладил мех на плече. В отличие от своего двуногого приятеля он был ухожен; короткий мех лоснился и переливался серым бархатом, мускулистые плечи были широкими и крепкими, а белые отметины на лапах, груди и горле, как и полоска на носу, сияли, словно свежевыпавший снег. Глаза его сверкали золотом, как две луны.
Он знал, что красив, знал, зачем нужно зеркало. И видел восхищение в зелёных глазах своей подруги. Однако, думая сейчас о Дульси, её хорошенькой пёстрой мордашке и мягких персиковых ушках, он переполнился горечью: она предала его. Взяла и предала. Именно с подачи Дульси Клайд приставал к нему с этим бредом; именно Дульси и её хозяйка Вильма Гетц разработали этот план.
Джо дёрнул ухом, раздражённый бездарной серенадой зяблика. Неужели эти птицы не чувствуют разницы между диезом и бемолем? Джо не хотелось думать о вероломстве Дульси. Уязвленный её изменой, он продолжал сердито смотреть на Клайда.
Тот стряхнул с глаз спутанную чёлку.
– Скажи мне, что в этой идее плохого? Эта затея – благотворительная. Развлечешься немного, да и на пользу тебе пойдёт. Потренируйся немножко в добрых поступках, тебе стоит развивать гражданское сознание.
– Зачем мне нужно это сознание? – Джо вздохнул и продолжил ясно и отчетливо, распахнув жёлтые глаза в невинном изумлении: – Давай поговорим начистоту. Ты хочешь, чтобы я вошёл в группу «Погладь киску»? Ты хочешь, чтобы я посещал стариковские дома? Ты просишь меня стать частью представления для трясущихся развалин? – Он в упор смотрел на Клайда. – Твои
– Дульси считает это хорошей идеей,
– Дульси считает это хорошей идеей, потому что это её идея. – Джо вонзил когти в подушку шезлонга. Иногда Дульси совсем теряет чувство меры. – Ты на самом деле думаешь, что я позволю батальону прикованных к постелям стариков тыкать в меня пальцами, пускать слюни и лепетать свои «ути-плюти»?
– Да ладно, Джо. Подумаешь, большое дело. Если бы ты попробовал…
Джо так сверкнул глазами, что Клайд замолчал и предпочел переключиться на свой кофе. Кот холодно ухмыльнулся.
– Ты-то сам стал бы подвергать себя такому унижению? Превратил бы себя в средство терапии животными?
Клайд удобней устроился на ступеньке.
– Ты самый настоящий сноб. Почему ты считаешь пожилых людей отвратительными? Ты и сам когда-нибудь станешь старым. Изгрызенным блохами обвисшим мешком с кошачьими костями; и кто тогда будет тебя любить?
– Ты будешь. Так же, как этих двух несносных старых псов.
– Разумеется, я люблю их, они славные старички. Но ты… Вот тебя я, когда станешь старым, возможно, и сдам в приют для бездомных животных.
– Или отравишь газом из этой груды металлолома, на которой ты упорно продолжаешь ездить.
– Этот «Паккард» – коллекционная модель. Он стоит уйму денег, и он в превосходном состоянии. – Клайд спокойно разглядывал Джо. – Эти старики одиноки, Джо. Я не прошу тебя посвящать им остаток своей жизни. Я прошу тебя лишь уделить им немного внимания несколько часов в неделю. У некоторых из них вообще нет семьи, никто не навещает их. Никто с ними не разговаривает, и никого не волнует, что с ними случится.
Джо увлеченно вылизывал левую переднюю лапу.
– Разве ты не читал газеты? Терапия животными – это самая последняя мода. Если к таким старикам приходить с животным, излучающим тепло и здоровье, дать им подержать на коленях хорошенькую собачку или кошку, то это может ослабить депрессию, внести радость в их унылую жизнь. Были такие случаи…
– Хорошенькую? Ты считаешь, что я хорошенький?
Клайд пожал плечами.
– Я – нет. Но у них и зрение похуже. Ты такой же хорошенький, как засушенный кактус. Но, знаешь, эти старики не привередливы. Если бы ты осчастливил хоть кого-нибудь из них…
– Какое мне дело, счастливы они или нет? Что мне с их счастья?
– Просто немного добра, Джо. Немного любви. – Клайд поскрёб тёмный щетинистый подбородок.
– Любви? Ты хочешь, чтобы я их любил?
– Неужели ты не можешь хоть что-нибудь приятное сделать для других? Можешь – если будешь думать не только о себе и перестанешь играть в детектива, преследуя эту чертову воровку – домушницу. Это особая статья. Мне вообще не по душе твой интерес к этим кражам и совсем не нравится, когда ты крутишься возле капитана Харпера, подслушивая закрытую полицейскую информацию.