Кот в сапогах. История попаданца
Шрифт:
И отпеть сразу всех, и туда сразу всех схоронить.
Я к Коту господина с вопросом таким подойду
И, надеюсь, чтоб узнать, что он сам тут имеет в виду.
Принцесса
Платок, обронённый вчера у двери, пролежал до утра,
Маркиз Карабас сделал вид, будто это его не касалось.
И я вся в сомненьях: вдруг то, что твердил он – такая игра,
И чувств проявление только лишь мне показалось?
За
Без сна, за пирушкой весёлой иль нежным свиданьем.
Но мне непонятно, зачем тогда речь он завёл
О том, как был счастлив со мной провести в ожидании.
Коль вместо свиданья со мной, куда был перед сном приглашён
Таким откровенным намёком, как белый платок,
В покоях своих ночь провел в развлечениях он,
Хотя развлекаться со мной замечательно мог?
Неужто боялся он гнева отца, что на редкость стал мил?
Иль белый платок показался ему слишком пошлым?
И больше не нравлюсь ему я, о чем он мне так заявил
Свои неприходом ко мне в будуар ночью прошлой?
Ах, если все так, и маркиз охладел – не прощу я себе!
Уйду в монастырь я и буду рыдать в своей келье!
Но нет. Вроде снова глядит он щенком, словно ищет судьбе
Своей подтверждения в глазах у меня в самом деле.
Маркиз делает предложение
В груди все скукожилось, словно от стирки картуз.
Все кажется – мир наклонился и щас упадёт.
Колени дрожат, будто жалкий я гребанный трус,
Язык заплетается, будто бы я идиот.
Душа провалилась в рейтузы, и сердце болит,
В глазах потемнело, и сердце покрылось ледком.
Зачем же, принцесса, все утро вы делали вид,
Что я вообще вам нисколько никак не знаком?
Вчера мне казалось, сбылись все мечты и того
Побольше сбылось, чем мечтать я когда-либо смел,
И утром, проснувшись, поверил в кота своего,
И сделался более выдержан, взвешан и смел.
Но, встретив за завтраком Вас, я себя не узнал.
Опять заикаюсь, язык заплетался опять.
Зачем же, принцесса, в глазах ваших этот металл?
Зачем в вашем ангельском голосе весь этот яд?
Я с ночи бессонной в себя до сих пор не пришел,
И ломтик баранины в горло не лезет сейчас,
Похоже, принцесса, вы поняли, что я осел,
Похоже, вы поняли, что недостоин я вас.
Как горько, принцесса, ничтожным себя осознать!
Как больно крючок выдирают из рта карася!
Простите, принцесса, меня, но должны вы узнать,
Что вас я люблю. В этом правда скрывается вся.
Вот
Вы можете гнев свой обрушить на душу мою.
Всю жизнь я боялся, как маленький загнанный зверь.
Теперь все равно. Я уже ничего не боюсь.
Монарх
Какие здесь интриги развернулись у маркиза!
Вот к завтраку не вышел рыцарь мой Ираклий,
А сам Маркиз был сонным, как муха на карнизе,
И мне сдаётся, оба они спали ночью вряд ли.
И мне сдаётся, был у них сей ночью поединок
За девушки внимание, как в старые столетья
Решали рыцари, кто будет с ней одним-единым,
А кто уйдёт, чтоб не мешать любви счастливой этой.
И мне сдаётся, победил маркиз в дуэли ярой,
И бедный рыцарь угодил в объятья к эскулапу.
Что ж, факт сей снова убедил: отличной будут парой
Сей юный Карабас и дочь: благословляет папа.
Пока Ираклия оставлю в замке излечаться,
А сам с принцессой и маркизом выдвинусь в столицу,
Чтоб им в соборе Санта Клары славно обвенчаться
И пусть живут: на радость мне счастливые их лица.
Пусть внуков мне плодят скорей, я дедом быть мечтаю!
На старых летах нянчить их на королевском троне!
Державу по полу катать, как мячик из Китая,
И мягкой глиной залепить зубцы моей короны.
Я буду дедом – хоть куда! Задорным и веселым!
Катать их буду на конях, в хлопушки бахать громко!
А если девочек родят, сыграю с ними в школу
И в дочки-матери еще! Игр много для девчонки!
Итак, маркизу я скажу, чтоб живо собирался!
Негоже медлить и кота тянуть за длинный хвост…
Ну я имел в виду вообще, чтоб наш не обижался
Любезный котик в сапогах. Вратарь, спускай свой мост!
Кот в сапогах
Так, разобрались с мясом человечьим.
Похоронить его решили в поле.
Я предложил огонь зажечь там вечный,
Чтоб людоедов не было здесь боле.
Я предложил там памятник отгрохать
Жертвам терроров огринских кровавых
Чтоб путник мог там постоять, поохать
Насчет режимов людоедских самых.
Я заказал элегию поэтам,
Что с королем приехали во свите,
Чтоб написать ее на камне этом,
Как пишет павшим их освободитель.
Поэты косятся на хвост мои и сапожки,
Но мой заказ восприняли серьезно.
Чутка потряхивает их, совсем немножко.
Видать, слыхали про мой облик грозный.