Котдог
Шрифт:
– Какая еще информация? – Он фыркнул презрительно. – О чем?
– О том, что не все коты не умеют плавать.
Она легко вырвалась вперед и полетела над тропой длинными скользящими прыжками. Через некоторое время услышала слева сопение и скосила глаза. Вит нагнал и теперь бежал рядом. Был он хмур и сосредоточен. И – слава Лорантам-Следователям! – больше не пытался читать нравоучений.
Ксант потеребил ногтями кору. Фыркнул задумчиво. В жилах все еще подрагивали остатки пережитого возбуждения, расслабленно валяться на широкой теплой ветке больше не хотелось. Столько интересного за одно утро!
Патрульный поселок на берегу…
Интересно,
Щенок, умеющий лазать по деревьям…
Хм-м. А ведь это, пожалуй, и посерьезнее будет. Вся правобережная оборона построена на том, что собаки не любят деревьев. И не умеют по ним лазать. Точно так же, как кошки не любят воды и не умеют плавать. Хм… Точно так же, да? Наводит на размышления…
Да нет, там же не просто в нелюбви дело. У них лапы иначе устроены, с такими не полазаешь. Только если совсем сквот не задействовать, но ведь это же глупо…
Так же глупо, наверное, как и коту – нырять в водопад для собственного удовольствия. Совершенно – кстати! – при этом не задействуя сквот…
Хм-м…
А ведь есть и третье – причина, из-за которой несчастная сучка с обрыва бросилась. Она проболталась. Девчонки в этом похожи, что Леди, что сучки, они всегда болтают лишнее, независимо от породы. Держатель поводка ищет виновных в отмене Испытаний и равнодушии Лорантов-Следователей. Что характерно – ищет среди своих.
Ксант фыркнул. Губы сами собой растянулись в ехидной улыбке. Он еще не решил, сообщит ли про неожиданное умение полного благородного негодования щенка и про наличие на самой границе скрытого сторожевого поселения левых. Но вот об этом – сообщит обязательно. Хотя бы ради удовольствия посмотреть на кислую рожу Бетрикс. Угрожать ей вздумалось. Ха! А вот накося выкушай, не подавившись да не обляпавшись!
Последние испытания были последними для всех. Вот это новость так новость!
И собаки ищут виновных.
Среди своих…
– Да я вообще сомневаюсь, что они имеют право называть себя людьми! Если станцию прикроют – Федерация колоний их все равно не признает, зуб даю! В лучшем случае объявят зону в бессрочный карантин. Военные наверняка тотальной зачистки потребуют, они же параноики! Вспомни, как плотоядно на нас посматривал тот боров в погонах на последней комиссии!
– Не говори глупостей. У нас гражданское начальство.
– Милтонс работал на военных – об этом знают все. А военные всегда уничтожают результаты неудачных экспериментов. Еще и нас зачистят – за то, что слишком много знаем, но так ничего и не добились. А чего мы можем добиться, когда они сами уничтожили все носители?! И всех носителей, кстати, тоже. Узнаю наших милых армейских чинуш – сначала устраивают ксеноцид, уничтожают модификантов до последнего, а потом требуют результаты. Спохватились! Что ж вы их прежде выжигали плазмой, герои? А ведь любому придурку понятно, что человека под планету перестроить куда проще, чем планету под человека. И выгоднее! Но разве наши вояки считать умеют? Если бы не твой Милтонс – так бы до сих пор и носились с идеей повсеместного терраформирования, хотя любому придурку… А теперь вынь и положь им модификантов-полиморфов, вот так прямо сразу вынь и положь! А их нету, полиморфов этих! Есть только одичавшие оборотни, песики-котики эти, и непонятно, что с ними делать. А если что вдруг не так – крайними окажемся мы, а вовсе не твой любимый Милтонс! Тоже мне, святоша… Ах, извините, я тут немножко нагадил, но вы же уберете, да?! Ах, я и тут нагадил? И там тоже?! О, какой я плохой, пока-пока!
– Не смешно. И неубедительно. Милтонсу почти удалось.
– Ну да. Почти. В том-то все и дело, что почти. Как с предразумными Земли Анники. Сколько они там топчутся на пороге разума? Два или три тысячелетия? И протопчутся еще столько же, зуб даю! Так и с нашими туземцам будет, помяни мое слово! Генетически они, конечно, почти что настоящие моди-полиморфы, да только вот в том-то и дело, что почти! Вояки увидели, что Милтонс сумел обойти закон сохранения массы, вот губешки-то и пораскатывали! Да только как раскатали – так и закатают, потому что местные – не моди. Моди! Ха! Настоящие модификанты могли становиться кем и чем угодно! Зеленым камнем, синим цветом, музыкой, электромагнитными колебаниями, даже пьезо-волной! А эти… только и умеют, что по деревьям скакать, или носиться за палками, языки повысунув… Они, конечно, не люди уже, но и до моди им срать да срать!
– Не хами. Тебе не идет.
– Да и кому она вообще нужна, наша работа?! Нет, ну ты просто представь – допустим, случится чудо, и мы доделаем эту милтонсовскую хрень. Пусть все это бесперспективно совершенно и у нас нет на то ни малейших шансов, но… Допустим! Доделали. И – что? Нет, ты подумай немножко! Ведь тогда окажется, что моди – тоже люди! Думаешь, кому-то будет приятно узнать, что полвека назад мы уничтожили не жутких монстров, а всего лишь слишком продвинутых двоюродных братишек, заглянувших на огонек? Или что – это кого-то ужаснет? Да люди всю свою историю уничтожали себе подобных! Что молчишь? Впрочем, ты прав – никто и не узнает. Эти, в погонах, они же параноики. Они не позволят. Они же помешаны на контроле! А как можно проконтролировать того, кто может стать пьезо-волной или синим цветом? Засекретят так, чтоб никому не раскопать… И нас тоже – в лучшем случае засекретят!
– Мешаешь работать.
– Ой, не надо, а?! Всё уже тысячу раз проверено. Мною лично проверено! Ближайшая перспективная пара в подходящий возраст войдет года через три, не раньше, да и перспективка там так себе. Охота гонять порожняк? Ну, так порадуй туземцев, возобнови испытания. Хотя при нынешнем финансировании…
– Я перепроверяю начальные расчеты. Если ошибка где и допущена, то в самой основе.
– В основе был Милтонс! А у него – никаких расчетов, только заметки на полях и эта сволочная поэма! Как ты надеешься проверить стихи? Подсчитаешь количество букв?! Сравнишь рифмы? Смоделируешь ритм?!
– Проанализирую изначальную коррекцию генофонда. Сложно, но определимо.
– А на фига? И так понятно, что он сделал – нашпиговал одичавших разведчиков по уши всякой адаптивной дрянью! Он ведь не мыслил мелочами, наш Милтонс, ему вселенский размах подавай! Непонятно другое – зачем ему понадобилось загонять их в поведенческие стереотипы? Да еще и в столь жесткие! Зачем ему нужны были все эти дикарские ритуалы, в которых только эти дикари и способны разобраться? Я так даже не надеюсь, я же не гений. Гением у нас был Милтонс…
– Сарказм неуместен. Милтонс действительно был гением. Это неоспоримо.
– Сволочью был твой Милтонс! Как и Ферма! Полей ему не хватило, скотине! А мы – расхлебывай! Совести ему не хватило, а не полей! Эта его «Поэма о крыльях» – это же издевательство форменное! Почему он не мог написать просто отчет, как все приличные люди? Почему не мог просто вести, допустим, тот же рабочий дневник, как любой нормальный лаборант-исследователь?! Зачем потребовалась эта рифмованная занудная хрень?!