Котел
Шрифт:
25 ЯНВАРЯ, БЕЛЫЙ ДОМ, ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ
Зал заседаний кабинета Белого дома заполняли члены Совета национальной безопасности. Сегодня они собирались здесь, так как в зале на первом этаже, где было их обычное место, проводили переоборудование, стоящее уйму денег. Бригады рабочих устанавливали новейшее компьютерное оборудование, снабженное системой защиты от прослушивания, позволяющее связаться с командующими войсками и другими лидерами по всему земному шару в случае некоей гипотетической необходимости, которая могла возникнуть в будущем. Хотя сейчас, когда они переживали реальный кризис, координация действий
Росс Хантингтон впервые был приглашен присутствовать на заседании столь высокопоставленных административных чинов. И ему явно было не по себе.
Присутствующие, сидевшие за длинным прямоугольным столом, время от времени поглядывали на Росса, одни с откровенным любопытством, другие с открытой завистью. Его репутация неофициальной правой руки президента уже успела распространиться в этих кругах. Хантингтон старался не реагировать на их взгляды. Многие высшие чиновники с негодованием относились к тому факту, что Хантингтон имел неограниченный и ничем не затрудненный доступ в Овальный зал. И ничто не могло так способствовать тому, чтобы настроить этих людей против себя, а также дать повод для нападок злобной прессе, как малейший знак неуверенности в себе со стороны Хантингтона. Политики нападали, как хищные рыбы, почувствовавшие в воде запах первой крови.
Хантингтон заставил себя сконцентрировать внимание на симпатичном рыжеволосом человеке, делающем предварительный обзор.
– В общем и целом, господин президент, поляки практически плавают в дерьме, а чехи и словаки недалеко от них отстали.
Клинтон Скоуфилд, министр энергетики, в прошлом был губернатором Южной Каролины и до сих пор имел репутацию человека, не привыкшего стеснять себя в выражениях. По беспроволочному вашингтонскому телеграфу передавались сведения, что этот сорокапятилетний вдовец любил ставить на лошадей, которые быстро бегают, и общаться с женщинами, которые быстро раздеваются. Но он также был известен как трудолюбивый и абсолютно надежный правительственный чиновник. В глазах Хантингтона это было достаточным поводом для того, чтобы иметь множество реальных и вымышленных грехов.
– Польша импортирует девяносто восемь процентов сырья. Из них девяносто процентов из одного источника – России. С природным газом дела обстоят чуть лучше, но не намного. В прошлом году они на шестьдесят процентов удовлетворяли свои потребности за счет сибирского газа. Чехия и Словакия примерно в том же положении.
– А как насчет стратегических запасов? – Госсекретарь Харрис Терман задал вопрос, не выпуская изо рта трубки, которую ему не разрешено было зажигать. – Разве у них нет резервов?
Скоуфилд покачал головой.
– Запасы-то у них есть. Но очень небольшие. На две недели нормального функционирования. И, возможно, на месяц при соблюдении программы экономии, которую они разработали. Если им повезет. Но вообще, они вряд ли смогут пережить эту зиму. Их ждет полный экономический крах.
Большинство людей, сидящих за столом, были буквально поражены зловещим заявлением министра энергетики. В стратегическом топливном резерве самих Соединенных Штатов было достаточно горючего, чтобы удовлетворить внутренние потребности страны по меньшей мере в течение трех месяцев. И иногда было трудно представить себе, что другие, более бедные страны, находятся куда в более тяжелом положении.
– А они не могут найти других поставщиков? – Темноволосая женщина, возглавлявшая казначейство, проделала дома кое-какую работу. В руках она держала один из еженедельных
Несколько членов кабинета что-то невнятно пробормотали в знак согласия. Внутри аппарата были свои группировки, расходившиеся во взглядах по фундаментальным вопросам политики. Довольно сильное меньшинство сопротивлялось любым шагам, увеличивающим внешние обязательства Америки. Их позиция подкреплялась наличием изоляционистских настроений в конгрессе.
– Все не так просто, – Скоуфилд прочистил горло. – Нельзя покупать горючее на международном рынке, не располагая твердой валютой, а это еще одна вещь, которой не хватает Польше, Чехии и Словакии. Они расплачивались с Россией за сырую нефть и газ чугуном, сталью, химикатами, компьютерами. Ни одна другая страна не станет снабжать их топливом на подобных условиях.
Никто не мог с этим спорить. Мировые нефтяные государства вовсе не славились своей склонностью к благотворительности. И тут впервые заговорил президент. Он посмотрел через стол в ту сторону, где сидел директор ЦРУ Уолтер Куинн и произнес:
– Ведь нет никаких сомнений в том, что за этим нефтяным эмбарго стоят французы?
– Ни малейших, сэр.
Госсекретарь тоже решил поучаствовать в дискуссии:
– Париж хочет, чтобы все европейские страны вошли в их новую монетарную систему – или же обанкротились настолько, чтобы не представлять для нее серьезной угрозы.
Президент кивком головы выразил свое согласие с Терманом, затем снова повернулся к главе разведслужб.
– Одна вещь во всем этом по-прежнему остается для меня загадкой, Уолт. А как же Германия? Разве они снабжались топливом не по тем же трубопроводам?
– Да, сэр. Особенно сырьем для нефтезаводов и фабрик, расположенных на востоке страны. Покупка этого топлива на свободном рынке встанет им в копеечку.
Хантингтон мысленно воздал должное президенту. Он и сам, готовясь к этому заседанию, планировал рассмотреть дело под тем же углом – с точки зрения Германии.
– Что ж, нам известно, что в обмен на эту акцию французы покрывают расходы русских по ликвидации ракет. Делают ли они что-либо подобное для Германии?
Директор ЦРУ выглядел встревоженным. Его рейтинг поднялся довольно высоко после того, как ЦРУ удалось заранее предупредить правительство о путче Каминова и секретной помощи России со стороны Франции. Теперь же приходилось признаться в собственном неведении.
– Если это и происходит, то нам не удалось обнаружить ничего подобного. Но я не могу ничего утверждать точно, господин президент. У нас нет достаточно высокопоставленных источников информации в правительстве Шредера.
Хантингтона не очень удивило заявление Куинна. В течение многих десятилетий Германия была союзником Америки в борьбе против советского коммунизма, пользующимся безграничным доверием. И понадобилось какое-то время, чтобы переориентировать деятельность ЦРУ в отношении Германии от открытого сотрудничества к скрытому соперничеству. И все же, даже малейшая возможность того, что французы не посчитали нужным проинформировать Берлин о том, что они затевают в России, выглядела интригующе. Возможно, вдруг окрепшая дружба двух стран вовсе не была такой крепкой, как казалось, судя по их совместным пресс-релизам. Все это требовало тщательного изучения.