Котёнок в поисках дома. Часть 3 и 4
Шрифт:
В поисках дичи мы шли по лесу. Но видимо сегодняшний день для охоты годился мало. В маленьком заплечном ранце ещё оставалось два дневных рациона питания, так что голод ещё не грозил, но уже был близок.
Где-то наверху свиристели мелкие птицы. Крупных было не видно. Так что мы не могли даже воспользоваться даром внушения, и подчинить себе птицу, чтобы через её глаза разведать местность сверху.
На одной из полянок нос к носу мы столкнулись с большой пятнистой кошкой. Явный хищник. Клыки торчали из пасти.
Малыш испугался, но я попыталась взглядом подчинить себе зверя…
Напрасно старалась.
Добилась только того, что в моей голове прозвучали слова:
— У тебя ничего не получится, котёнок!
Я реально прифигела от такого. Но машинально, переспросила:
— Почему?
— Потому что ты ещё котёнок.
Опасности я не чувствовала, хотя Малыш всё ещё боялся. А я почему-то совсем расслабилась и решила поболтать:
— Здрасьте, тётя кошка!
Хищник как-то хмыкнул на это моё обращение. Похоже я его развеселила. Но агрессии я совсем-совсем не чувствовала.
— Меня зовут Рара. А как мне называть тебя, котёнок?
— Малыш… — причём это он произнёс вслух.
— А как зовут второго котёнка, который говорит со мной молча?
— Инга. — ответила уже я, но мысленно.
— Это всё сложно для меня и я хочу разобраться. Но звать вас всех вместе я буду просто — котёнок.
Мы не возражали. Котёнок, так котёнок. Какая разница?
— На кого ты хотел охотиться, котёнок?
— А на кого здесь можно охотиться? Нет же никого.
— Пойдём со мной, котёнок! Я покажу тебе…
Ну и потопали мы вслед за большой кошкой. Хотя скорее она была больше похожа на рысь, но я могу ошибаться. Шли довольно долго. Холмы, поросшие лесом. Низины, заросшие более мелким кустарником.
Перешли через ручей. Рара посоветовала из него не пить. Вода в ручье действительно была мутновата. Я бы и сама не стала такую воду пить. Но видимо эта большая кошка считала нас с Малышом реально неразумным маленьким котёнком. Ну да ладно. Мы и есть котята в этом незнакомом лесу неизвестного нам нового мира.
Наконец мы вышли в долину большой реки. Наш берег был более высоким, даже скальные выступы присутствовали. А ещё здесь был ручей, подпитывающий реку своей водой. Из него нам пить разрешили. Вода в ручье была холодной и очень вкусной. Хотелось выпить весь ручей сразу, но я сдержалась. Часть холма, обращённая к лесу, была покрыта растительностью, травой и кустами… А обращённая в сторону реки была каменистой, и почти по центру темнело отверстие пещеры.
Видимо это и был дом Рары.
Глава 9
Рассказ Инги был прерван тем, что нас просто… разбудили.
В окно светило солнце. Возле кровати, на которой я валялся в грязном синем платье, стояла целая толпа народа. Натан, тётя Астхик, Саркис Арменович.
— Маша! Просыпайся!
— Я не сплю, пап. Не надо меня так трясти…
Я потянулся, а потом сделал вид, что только что заметил всех присутствующих.
— А что вы тут делаете? — спросил сразу всех, с поддельным удивлением в голосе.
— Слава богу, ты в порядке… — сказал Саркисов.
Астхих сказала что-то по-армянски, но смысл примерно тот же.
Сделав вид, что я только что вспомнил, что-то важное, я озабоченно спросил:
— Дядя Саркис, а что с Гагиком? Он жив?
— Да, Маша-джан! Жив. Он в больнице. Ночью ему сделали операцию. Врачи говорят, что всё будет хорошо.
— Он мне жизнь вчера спас. Две мои пули на себя принял.
— Это ты всё следователю расскажешь. Тот злодей (незнакомое слово на армянском), этот (снова какое-то армянское ругательство) опозорил нас всех…
— Дядя Саркис, а я его вчера разве не убила?
— Выжил. Но красавцем ему больше не быть. Ты из его лица отбивную котлету сделала, девочка. Все кости ему сломала. Челюсть, нос… Зубы его по всей улице валяются до сих пор. Если бы не ты, он бы вас добил бы. У него ещё четыре патрона оставалось…
— Да. У него пистолет заклинило, и пока он с ним возился, я на него…
— Вазген мне всё это рассказал. Он всё видел.
— А кто это?
— Вазген? Это муж Астхик. Ты в его доме сейчас. Его тоже ранило, но не сильно. В плечо попал. Он вышел встречать тебя, когда услышал, что машина подъехала. А потом ты упала, а в него пуля прилетела. Он видел, как Гагик тебя своим телом накрыл. А этот гад снова стрелял. Но ты потом как прыгнешь на этого Альберта. Вазген сказал, как дикая кошка. И стала его бить.
— И где сейчас этот Альберт?
— Тоже в больнице лежит, под капельницей. А потом в тюрьму пойдёт. Никто ему не поможет. Вот его отец пришёл к тебе.
Саркисов указал на толстого армянина в шляпе. Тот выступил вперёд, снял шляпу и оказался почти совсем лысым. Прядь волос с правой стороны через всю лысину была зачёсана на левую сторону. Это придавало толстячку ещё более комический вид, но глядя на его грустные глаза, мне было не смешно… Прижав руку со шляпой к груди, он склонил голову и произнёс:
— Прости меня, девочка, что плохо я воспитал своего сына! Я всё думал, что вырастет, поумнеет, но… Теперь уже не поумнеет. Пусть в тюрьму пойдёт. Может там ума наберётся. Мне стыдно за него. Он опозорил всю нашу семью.
Ну и что я ему могу ответить. Видно было, что говорит он искренне. И ему действительно больно от того, что всё так произошло.
Я взял его за руку и сказал:
— Не бросайте его! Помогите ему там в тюрьме. Может он сможет всё-таки исправиться…
Несчастный отец даже смутился.