Котёнок в поисках дома. Часть 3 и 4
Шрифт:
— Ну не томи! Рассказывай подробнее: Что было дальше?
— А что дальше? Дальше Малыш вроде бы очнулся и мы пошли к Раре, чтобы просить её о помощи.
— И она помогла?
— Нет. Она сказала, что в невидимом излучении, исходящем от каменного леса, что-то изменилось, и её выгоняет на более дальнюю дистанцию. А ещё сказала, что мы — котята, и у нас ничего не получится.
— Почему?
— Потому что мы — котята. Пояснила, что от неё помощи не будет. Это не в её силах. Но сказала, что сможешь помочь ты.
— Почему я?
— Потому, что ты не
— Но тело-то всё равно не моё, а Малыша.
— Не путай ментальное тело с физическим.
— А как же моя усталость и силы, истраченные там, на нашей Земле?
— Кое-чем, я смогу тебе помочь. Достань из кармана. Нет. Не из этого. Нагрудный карман справа.
Нащупываю в правом нагрудном кармане и достаю из него пару каких-то корешков.
— Что это?
— Это корень жизни.
— Женьшень что ли?
— Не знаю я никакого женьшеня. Бабушка говорила, что это корень жизни.
— А чего ты раньше мне не сказала. Если он усиливает силы, то я бы раньше его съел, и мы бы быстрее сюда дошли.
— Нельзя было.
— Почему, Инга?
— Потому что он действует короткое время. Ты его истратил бы на дорогу сюда, а потом здесь снова был бы слабым.
— Ясно. И что с ним надо делать? Просто сжевать и съесть? Или ещё куда засунуть?
— Никуда засовывать не надо. Просто жуй! Давай! Ешь!
Сижу… Корешок жую…
На вкус, как сырая картошка. Даже рот слегка вяжет. Сейчас бы запить чем-нибудь… Первый корешок кончился, и я принялся за второй.
Ещё во рту не кончилась противная растительная масса, как тело получило неожиданный импульс безудержной бодрости. Я быстренько проглотил остатки второго корешка и спросил Ингу:
— Ну? И теперь мне что делать?
— Приложи ладони и посылай импульс на открытие входа. А мы с Малышом будем помогать тебе.
— А почему только ты со мной говоришь, а Малыш всё отмалчивается?
— Саш! Давай не сейчас. Всё потом отвечу. Прикладывай!
Я приложил маленькие руки Малыша к отпечаткам больших взрослых ладоней. Настроился и стал посылать ментальное послание. Получалось что-то типа: «Сим-сим откройся!»
Бред, конечно, но я стараюсь. Ладони уже светятся зелёным. Прошло около минуты, потом ещё немного… А я всё время подсознательно жду удара током. Но когда наконец-то ток начинает пронизывать мои ладони, я понимаю, что сила тока для меня слабовата. Покалывание чувствую, но сильного удара, про которое говорила Инга, не происходит.
Стараюсь усилить ментальный посыл. В ответ усиливается покалывание, но пока ещё терпимо. Когда я, отчаявшись, послал очень резкий импульс, то всё-таки почувствовал удар тока, но сдержался и не отдёрнул руки.
Что-то щёлкнуло внутри каменной плиты. Позади меня что-то происходило, но я боялся отпустить руки и обернуться. Но в этот момент, зелёный свет под моими ладонями погас, а всякие звуки и шевеление сзади не прекратились. Я оторвал ладони и оглянулся.
Задняя стена «окопчика» отодвинулась вместе с зеленью и мхом уже примерно метра на три, а на месте стены появилось квадратное углубление, с уходящими
Я попытался шагнуть вперёд, чтобы начать спускаться по лестнице вниз…
В этот момент, что-то толкнуло меня в плечо. В глазах всё завертелось, и я отчётливо услышал голос…
Глава 7
Я почувствовал толчок в плечо и услышал голос:
— Э… Девушка. Просыпайся! Гагра. Приехали уже.
Я открыл глаза. Ничего не понимаю… Надо мной стояла женщина в чёрном платке. Она что — то пытается мне сказать?
А-а… Это та самая женщина, которую я попросил разбудить, когда приедем в Гагры. Неужели уже приехали?
— Спасибо! Большое спасибо, Вам!
Я подхватил свои сумки и поспешил к выходу из вагона.
Город Гагра ошарашил меня сразу. Это было поразительно. С первого взгляда стало понятно, что я уже точно не в России. И дело было не в надписях на двух языках, но и самом колорите. Местные были одеты, не совсем так, как там в Сочи. Зато приезжих можно было определить почти сразу.
Моя усталость в миг куда-то пропала. Может быть дело в том, что я поспал в электричке, а может и корешки, подсунутые Ингой тут тоже действовали, но я чувствовал себя довольно таки бодро. Казалось, что сил так много, что вот-вот и чего-нибудь снова отчебучу ненароком.
А оно мне надо? Не-ет… Совсем не надо. А что мне надо?
Есть хочу. Даже не есть, а жрать… И при этом жрать хотелось с неимоверной силой. Казалось, что если попадётся мне сейчас в руки батон хлеба, то съем его в один момент… Ладно… Чуть-чуть смогу потерпеть… Но только чуть-чуть…
Хотя и о месте ночлега тоже пора бы уже и позаботиться.
Тут снова возникают сразу два варианта. Либо частный сектор с непонятным сервисом и проблемами с организацией питания, либо пристроиться в какой-нибудь пансионат или санаторий.
Частный сектор никуда от меня не денется. Возле вокзала было полно табличек: «Сдаю жильё». И не только на руках у тёток, но и у таксистов на машинах такие таблички присутствуют.
А вот с пансионатами, санаториями и домами отдыха возникают небольшие организационные проблемы. Обязательно нужна путёвка. Я отлично помню, что в сезон все места в этих заведениях были забиты под завязку. И без путёвки в эти летние дворцы попасть было категорически невозможно…
Или можно?
Путёвки у меня на руках нет. Зато есть способность к убеждению людей помогать мне. Но хорошо выстроенная советская бюрократия мне может сильно навредить в этом. Внушу я, к примеру, администратору дома отдыха, что меня надо обязательно поселить. Она мне предоставит номер или койко-место, а потом сменится. А на следующий день приедет человек с путёвкой, чтобы обнаружить, что на его месте проживаю я такой весь красивый. Ну и новый администратор проверит документы и сразу выяснится, что у человека есть правильные документы на руках, а я никто, и звать меня никак. Ведь: «Без бумажки — ты букашка, а с бумажкой — человек!». И как я тут оказался никто не ведает. Караул! Милиция! Ну и всё такое…