Котир, или война с дикой кошкой (Страна Цветущих Мхов - 1)
Шрифт:
– Это предоставьте мне, - беззвучно ухмыльнулся Командор.
– Була, останешься главным, пока я в отлучке. Сдается мне, пора навестить Маску.
– Что за Маска?
– задали вопрос несколько голосов сразу.
– Скоро увидите!
– подмигнул в ответ Була.
22
Настроение у обитателей Котира было подавленное.
Фортуната и Кладд отправили "добровольца" из числа тюремных охранников в комнату Цармины. Он с опаской переступил через порог.
– Ммм... госпожа повелительница... ммм... правительница Страны Цветущих Мхов... мм... заключенные
– Бежали! Что значит бежали?
– Повелительница диких котов одним прыжком подскочила к злосчастному горностаю и стала трясти его за шкирку.
– Хрр... гхх... умм... сбежали.
Цармина отшвырнула на пол полузадушенное обмякшее тело, издававшее всхлипы и хрипы. Ее голос громко раздавался под сводами лестницы:
– Сбежали? Но это невозможно! Стража, к камерам!
Камеры были тщательно осмотрены.
Осмотрены были и все проходы.
Внешнюю стену замка оцепили солдаты.
Плац исследовали дюйм за дюймом.
Казармы вывернули наизнанку.
Ни одна комната, ни один проход, шкаф, кладовая, кухня, чулан не остались без осмотра.
Однако с официальной точки зрения Джиндживер как бы не существовал. Его камера не подверглась обыску. Никому и в голову не пришло осматривать тюремную камеру, которая была заперта на засов и на замок.
Никому - кроме, быть может, Цармины.
Колумбина села, протирая заспанные глаза. "День сейчас или ночь? спросила она себя.
– Как долго я проспала в этой сухой теплой норке? " Мирная тишина и спокойствие этого убежища казались особенно приятными после шума и ужаса битвы, свидетельницей которой она недавно была. Старое лоскутное одеяло укрывало мышку. Она откинула его в сторону, и тут в комнату вошла молоденькая кротиха.
– Доброе утро. Добро пожаловать в Кротоглыбь. Завтрак готов.
Колумбина вслед за кротихой прошла в помещение побольше, где Бен Колючка вместе с ранеными обитателями леса сидел за одним столом с мышами из Глинобитной Обители и кротами.
Кротоначальник указал Колумбине место рядом с собой. С другой стороны ее соседом оказался старый седой крот, у которого мех был совершенно белым.
– Садись тут, девка. Это Старый Динни, дед юного повесы.
Старый Динни кивнул, не переставая зачерпывать ложкой подслащенную медом кашу.
Было совершенно ясно, что начинать день кроты любили с основательной трапезы. На столе стояло множество разнообразных блюд, приготовленных из отварных корней и корнеплодов. Большинство их было неизвестно Колумбине. Все блюда были восхитительны на вкус - и с солью, и с сахаром, и с медом и молоком. Кое-кто из кротов употреблял сразу все это вместе. Хлеб был выпечен совсем тонкими лепешками и имел вкус миндаля. Печенье, изукрашенное лютиками, подавалось теплым. Пушистые салфетки и полоскательницы, наполненные дымящейся розовой водой, служили для мытья липких лап. Разгрызая ржаной бисквит и запивая его ароматным мятным чаем, Колумбина не могла удержаться от любопытства и спросила Кротоначальника, куда подевались огромные слоеные пироги, столь любимые кротами.
Кротоначальник усмехнулся и отвечал, обводя лапой стол:
– Хррш,
Колумбина вежливо закивала и заулыбалась, стараясь скрыть изумление.
– Понятно, понятно... Просто легкий завтрак...
Продолжая есть, Колумбина вспоминала Гонфа. Ах, если бы он был сейчас радом с ней в этой дружеской компании! Она была уверена, что он знает названия всех этих блюд и знаком с их вкусом. Он, наверное, шутливо отвечал бы на упреки, что неоднократно воровал такую еду. Она представила себе, как бы он развлекал всех своими шутками, подражал наречию кротов и распевал только что сочиненные песенки.
Юная мышка вздохнула над своим мятным чаем. Ее вздох превратился в маленькое облачко ароматного пара. Где же, где же проводит это прекрасное утро Гонф?
Утро уже было в середине, когда "легкий завтрак" подошел к концу. После трапезы Колумбина и ее друзья под руководством и защитой кротов отправились по потайной дороге назад в Барсучий Дом.
К рассвету Мартин, Гонф и Динни уже проснулись. Сидя в потайной пещерке, они завтракали и смотрели, как занимается серый рассвет, сопровождаемый моросящим дождем. Затем, убрав остатки еды, путешественники принялись разминать отсиженные лапы. Как ни странно, первым наружу выбрался Гонф.
– Вперед, товарищи? Ближе к полудню тучи должны разойтись. Вот увидите, я ведь король предсказателей погоды.
Выбравшись из пещеры, путники вышли наконец из холмистой местности, и перед ними снова простиралась равнина. Заслышав их шаги, испуганный тетерев взлетел во влажном утреннем воздухе.
На Сала-манда-строн идем,
Шагаем дружным строем,
И мы искомое найдем,
Ведь нас, отважных - трое!
На Сала-манда-строн!
Сквозь пелену моросящего дождя Поскребыш различил три неясные тени.
– Вон они! Пошевеливайтесь, эй вы! У меня предчувствие, что сегодня мы их точно поймаем. Давайте шевелите лапами. Чем скорее мы их схватим, тем скорее вернемся в Котир. Ммда, снова будем есть настоящую еду, отдохнем, а может, нам на долю достанется и немного славы и почестей.
– Уух! Я промок насквозь!
– пожаловался Ломонос.
– И я тоже, - пробурчал Чернозуб.
– И вдобавок за всю ночь глаз не сомкнул. Сидишь под открытым небом на вершине холма, в полной глуши, под проливным дождем, от холода весь застыл, голод мучает, дрожишь...
– Заткнись!
– с отвращением перебил его Поскребыш.
– Зашей нитками свою слюнявую пасть. Посмотри на меня. Я измотан, насквозь промок и умираю с голоду, но разве я позволяю себе непрерывно хныкать? Немедленно вставайте, да старайтесь не забывать о том, что вы солдаты повелительницы Котира.
И они отправились на запад вслед за путешественниками.
Отшвырнув лапой камень со своего пути, Ломонос пробормотал:
– Слава и почести, хм. Все это достанется Кладду - и на здоровье. Вот если бы это был славный пирог да почетная кружка горячего - другое дело.