Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений
Шрифт:
— Справишься? — Насмешливый и лукавый голос Кости оторвал ее от любования.
В ладонь, заменяя его пальцы, легли холодные ключи.
Она подняла на него глаза, наверное, очень удивленные, потому как Костя весело усмехнулся, глядя на ее лицо.
— Ты рискнешь пустить меня за руль? И не страшно за «свою крошку»? — Больше ехидно, чем насмешливо уточнила Карина, на которую вновь нахлынула волна злости из-за его веселья.
Да, что же он такое делает?
— Страшно. — Вдруг серьезно признался Соболев. — Потому и думаю, что тебе стоит «спустить пар» на дороге.
Ключи
Вслед за злостью на разум накатил гнев. Сколько же можно так ее терзать и мучить? За что? Зачем он старается заставить ее поверить в то, что невероятно настолько же, насколько утверждение о плоской Земле, удерживаемой слонами?
И, наверное, именно из-за этой злости и гнева, Карина яростно нажала на кнопку брелока, дернула двери, и резко опустилась на водительское сидение.
Секунды промедления, пока она с удовольствием, в котором не могла себе отказать, втянула запах роскошного кожаного салона и порхнула пальцами по панели приборов, хватило Соболеву, чтобы сесть на соседнее сидение, и успеть включить механизм открытия дверей гаража.
— Пристегнись.
Это было единственное, что сказала ему сама Карина.
Он хмыкнул, но щелкнул ремнем.
И хоть она понятия не имела, куда здесь можно выехать, чтобы отвести душу, ей было все равно. Наверняка, имея в салоне «зеленую карту» в виде Соболева, никто ей ничего не сделает, даже вздумай она устроить гонки на выживание на главной площади города.
Так что, резко выжав сцепление (хоть и не с такой злостью, как хотелось бы, не могла она «обидеть» такую машину), Карина буквально рванула с места, в открывшийся светлый проем.
Соболев, очевидно, решил выступить в роли ее штурмана. Ничем не показывая своей реакции на то, как именно Карина ехала, он то и дело бросал «направо» или «налево», «прямо», «поверни». А она, надеясь, что уж он-то дорогу знает, выполняла указания, стараясь ни на кого не наехать. Что, впрочем, не мешало ей получать удовольствие от езды.
Стрелка спидометра уверенно подползла к отметке «сто», и перешагнула, дошла до «ста двадцати», но Костя даже глазом не моргнул. И не напомнил, что ездить с такой скоростью по городу — чревато.
Впрочем, Карина была достаточно уверена в себе, чтобы ехать так.
Водить ее учил Сергей. Человек, которому по должности было положено уметь не только прикрывать Картова своим телом, но увезти его от любого преследования и погони. А еще десять лет назад это были очень необходимые умения. Да и сейчас, время от времени, приходилось практиковаться. И всему этому Сергей научил и ее. А Дима, проехавшись однажды с ней, просто бросил с довольной улыбкой на стол перед Кариной карточку прав на следующий день. Никакие курсы она не посещала и в помине.
Сейчас Карина видела только дорогу и все то, что могло помочь или помешать ей. Она, даже, на какое-то мгновение забыла о том, кто сидит рядом, и воспринимала голос Кости, как указания навигатора, не больше. Карина замечала малейшее пространство в потоке машин,
Из города они вылетели как-то, совершенно неожиданно для нее. Дома по обоим краям дороги вдруг кончились. Они проскочили какой-то монумент, видимо, символизирующий въезд в город, пост ГАИ, на котором никто даже не дернулся в их сторону, только проводили поворотом голов постовые, подтверждая подозрения Карины. И перед ними открылась бескрайняя, казалось бы, лента трассы.
— Направо. — Велел снова Костя.
Она послушно крутанула руль, и машина оказалась на каком-то ответвлении. С очень хорошим асфальтом, кстати, не могла не отметить Карина. Лучше, чем на городских магистралях, по которым она только что неслась, не разбирая дороги.
— Все. Можешь себя не сдерживать. — Усмехнулся Костя, словно понял, что Карина может показать куда больше. И откинулся на спинку, перестав следить за поворотами, на чем был сосредоточен до этого.
И она, ничего не спрашивая, дала себе волю, вдавив педаль газа до упора. Машина взревела, давая понять, что Соболев на комплектации не скупился, наверняка, заказал себе пакет, позволяющий развивать больше трехсот километров. В «Формуле-1» Карина участвовать не собиралась, но вот двести-двести двадцать сейчас не были лишними, чтобы сбросить ту дрожь, что и теперь терзала мышцы и нервы.
Это было прекрасно. Великолепно.
Только дорога, шикарная машина, и она.
Ну, ладно, и еще — Костя. Однако так как он ей не мешал, да и, в общем-то, дал эту возможность выплеснуть все, она решила не придираться. Ну, подумаешь, сидит сбоку. Ну и пусть. Ей не жалко. И Карина еще сильнее выжимала педаль, наслаждаясь рыком мощного двигателя и скоростью. Встречных машин было мало, сказывалась то, что трасса не центральная, видимо. Да и середина рабочего вторника не способствовала загруженности межгородских направлений.
Она каталась почти час. Они, точнее. Из-за того, что Соболев молчал, она иногда, действительно забывала, что не одна в машине. Этот мужчина только подтвердил то, что Карина уже знала о нем — молчать он умеет, а ей чересчур комфортно с ним в этом молчании. Теперь, еще сильнее, чем тогда, пару недель назад, в столице.
Костя заговорил только тогда, когда Карина затормозила на очередном ответвлении дороги, посреди каких-то полей. Он молча вышел из салона, наблюдая, как она опустошенно откинулась на сидение и, толкнув дверцу, выставила гудящие от скорости ноги на землю. Щелкнул зажигалкой, почему-то, напомнив Карине, как когда-то пытался к ней «подкатить» с предложением переспать. Сделал пару затяжек. Сел на горячий капот. И все это — продолжая задумчиво смотреть.