Котовский. Книга 1. Человек-легенда
Шрифт:
19
Снова нашлось дело Котовскому. Мечты о мирном труде и о спокойной жизни пришлось опять отложить. Еще один генерал объявился!
Бригада Котовского следовала по пятам Тютюнника. Тютюнник несколько раз менял направление, забирался в леса, укрывался в оврагах. Кавалерийская бригада передвигалась по глубоким сугробам, по лесным дорогам и просекам.
Тютюнник выжидал, когда придет подкрепление. Он совсем не так представлял свое появление на Украине. Он думал, что его будут встречать с колокольным звоном, преподносить
Семнадцатого ноября выяснилось, что банда Тютюнника движется лесной дорогой к деревням Большие и Малые Минки.
— Наконец-то, — сказал Котовский. — Наконец-то мы их нащупали!
И хотя все были достаточно измотаны дорогой и уже который день не получали горячей пищи, да и с одеждой дело обстояло плохо, но сообщение разведки вызвало общее оживление: котовцы больше всего тяготились бездействием. Настроение поднялось. Пулеметчики принялись проверять запасы лент, командиры эскадронов оглядывали людей, оценивая их силы и готовность к бою.
В этот день грянул сильный мороз. Лес стоял как заколдованный, опушенный инеем. Вдруг где-то в глубине его раздавался треск. Падала ли это шишка с высокой ели, или лопалась береста, или ветка обламывалась под тяжестью снега… И опять наступало безмолвие, как будто лес задумывался, стоял и вспоминал о летней поре, о золотых закатах, о тихих зорях, о цветении трав…
— Повод! Рысью! — раздалась команда.
И бригада двинулась вперед догонять противника.
Лесная опушка. Болото. Деревня Малые Минки.
Орлик почувствовал шпоры. Котовский повернулся к колонне и на ходу подал команду:
— Тачанки… вперед!
Наконец-то желанные слова! Шестьсот храбрецов понеслись на врага.
На опушке появился разъезд неприятеля. Заметив колонну, круто повернули и скрылись в лесу.
Выслан был взвод под командой Панасенко: нужно было перехватить разъезд, не дать ему предупредить о появлении бригады.
Лес все так же величав и молчалив. Кавалеристы, приняв влево, пропустили мчавшуюся тачанку. Пулеметчики на полном ходу готовили пулеметную ленту.
Между тем противник поспешно выходил из деревни Звиздаль, соблюдая строевой порядок и выставив прикрытие в несколько пулеметов, установленных на розвальнях.
Котовцы полагали, что ударом в лоб пойдут на прорыв, на уничтожение противника. Но Котовский молниеносно изменил тактику. Он отдал команду:
— Полки с фланга в обход!
В лобовую атаку он бросил только эскадрон под командой Панасенко. Теперь даже в том случае, если бы противник не принял боя, он все равно попадал в ловушку: путь отхода Тютюннику Котовский оставил только один —
Командиры полков не сразу оценили маневр Котовского. Один из командиров не сумел разобраться в обстановке и застрял в деревне. Полк топтался в конном строю, а группа противника била ему во фланг.
Котовский сразу заметил замешательство комполка и сам повел полк. Охватывая фланг главных сил Тютюнника, опрокинув вражеские пулеметы, он двинулся влево к лесной опушке, а комиссару Борисову приказал идти в обход справа, чтобы сомкнуть кольцо.
Эскадрон Панасенко дважды бросался в атаку, отвлекая главные силы противника.
Послышалось «ура» с левого фланга врага: это Котовский, меняя рысь на карьер, теснил банду. Тютюнниковские офицеры пытались открыть огонь из оставшихся пулеметов, но было уже поздно. Они еле успели сделать несколько выстрелов и бросить несколько «лимонок».
Командир взвода пулеметной команды уже устанавливал на санях отнятые у врага пулеметы.
Очень злы были кавалеристы, что их заставили столько времени гоняться за противником и лазить по оврагам. Теперь пришло время разрядить эту ярость в жаркой схватке.
Уже многие тютюнниковские солдаты бросали оружие и кричали:
— Да здравствуют паны Советы!
Офицеры швыряли ручные гранаты в упор и последней взрывались сами.
— Шашки в ножны! — гремел мощный голос Котовского.
Но не сразу удалось остановить кавалеристов. Эскадрон Панасенко опрокинул врага, но самого Панасенко уже не было: он был убит наповал.
Бой кончился. Банда была уничтожена.
Во время боя покончил самоубийством один из министров. «Начальник Гражданского управления» Куриленко и «министр торговли» Красовский, так и не побывав министрами, попали в плен — в своих тяжелых дохах, каракулевых шапках, в бурках выше колен.
Вместе с министрами были захвачены секретные документы, относящиеся к переписке Петлюры с некоторыми иностранными государствами, семьсот миллионов карбованцев петлюровских денег и армейская аптека с медикаментами импортного происхождения.
Когда генерал-хорунжий Тютюнник встретился снова с Гарри Петерсоном, он уже почистился, отогрелся с дороги и принял прежний бравый вид.
— Надеюсь, мистер Петерсон, — сказал он, — мои небольшие неудачи не заставят вас усомниться в конечной победе. Войско уничтожено, но для того и войско, чтобы его уничтожали. Можно набрать новое. Важно, что я остался жив и невредим.
Гарри Петерсон, хотя и видывал многое, был несколько озадачен такой постановкой вопроса. Он ожидал, что генерал будет — пусть даже не очень искренне — каяться и извиняться.
— Набрать новое? — переспросил он голосом, не предвещавшим ничего хорошего. — А куда вы дели министров? Где архивы, черт вас подери?
Генерал был все так же величествен. Он не понимал.
— Хорошо, — прервал свою раздраженную речь Гарри, — теперь поздно говорить об этом. Мы найдем и более тонкие и более эффективные методы борьбы с опасностью коммунизма. Вашей драгоценной особой я больше не смею рисковать!