Коты, призраки и одна бабушка (сборник)
Шрифт:
– Я не голая! – возмутилась Королева. – Я в манто!
– А почему-ж-же оно такое короткое? – ехидно спросила добродетельная Матильда.
– Потому что в этом сезоне модно мини. А такие длинные крылья, как у вас, уже лет пять как не носят! – перешла в наступление Королева.
– Да? – растерялась Матильда. – А что ж-же делать?
– Обрезать крылья до середины бедра, – предложила Королева. – Еще разрез можно сделать.
– Нельз-зя обрез-зать, я летать не смогу, – возразила Матильда.
– Тогда их надо постирать в горячей воде, они сядут, – сказала Королева. – Пойдемте, я вам помогу.
И они
– А я надеялся, что Матильда ее выживет, – вздохнул Канделябр.
– Да ты что, с ней так весело, – искренне удивился Король.
– Дальше еще веселее будет, – хмыкнул маг.
Скоро Королева вернулась. Одна и нормальной расцветки.
– А что с Матильдой? – спросил Король.
– Сохнет. Я ей крылья постирала. Немного сели, но не очень. Это ничего, в ее возрасте очень короткое уже не носят, – объяснила Королева.
– А куда делись ваши полоски?
– Я их лосьоном стерла, – сказала Королева. – В ванной на полочке такой синий лосьон стоял, с черепом на этикетке.
– Это растворитель, – шепнул Король магу. – Железо и камень растворяет за милую душу, еще бы полоски не стерлись. Как она сама не растворилась, ума не приложу.
– Ничего ей не делается, – прошептал колдун. – Может, цианистым калием попробовать?
Из кухни прилетела Матильда, трепеща крыльями-мини.
– Ну что ж-же? – деловито спросила она. – Вы уж-же наметили день свадьбы? А то мне еще свадебный пир готовить.
Король и Королева переглянулись.
– Какой свадьбы? – спросил Король.
– Твоей и Королевиной, – сказала Матильда. – Не моей же и Касиной.
– Они не собираются жениться, – поспешно сказал маг.
– А что… – задумался Король. – Это мысль…
– Ни за что, – сказала Королева. – Мы знакомы всего один день. Это просто неприлично. Ни за что!
И умчалась в замок шить свадебное платье.
Глава двадцать четвертая
Осталось досказать совсем немного о героях этой правдивой повести.
Король и Королева поженились через три дня, как только Королева дошила свадебный наряд. Даже наметку выдернуть не успела. На свадьбу заявился призрак прапрапрабабушки Этельберты.
– Я двести лет не была на свадьбах, – сказала она.
Король нахмурился: Этельберта была не из тех предков, которыми приятно похвастаться перед молодой женой. Но Королева Этельберту поддержала, сказав:
– Кошмар! Двести лет! Но это ничего, я вот, например, вообще никогда на свадьбах не была.
– Она на тебя будет плохо влиять, – сказал Король.
– Это еще неизвестно, кто на кого будет плохо влиять, – возразила Королева.
И с тех пор они с Этельбертой подружки.
Цыпочка высидела третье яичко. Из него вылупился задумчивый зелененький цветочек с крылышками. Но это он только выглядит таким задумчивым и с крылышками, а колбасу трескает не хуже, чем старшие братики. Даже лучше, потому что на своих крылышках взлетает на дерево и из бутербродов выковыривает колбасу. А внизу сидят стульчик, сарделька и Кася, открыв рты, и ждут, пока цветочек им тоже кусочки колбасы выклюет и сбросит.
Кася вообще очень сдружился с Цыпочкиным семейством. Цыпочка потихоньку учит его летать. Кася уже умеет немного перепархивать. Дело движется медленно, но все надеются, что скоро Кася вечерами
– Ты его зеленкой выкраси, будет вылитое привидение, – предложил Канделябр. – Хочешь, я тебе зеленки наколдую?
– Нет, – сказала Цыпочка. – Каждый должен быть самим собой.
Макарон Вася вернулся в родную норку, покрытый неувядаемой славой. Правда, он честно сказал соплеменникам, что не совершил ничего особо героического, кроме висения на пальце Короля, сидения у него в кармане и неудачной защиты колбасы. Но другие макароны решили, что он скромничает, дали ему медаль «За спасение мира» и сочинили балладу «О доблестном рыцаре Васе, его оруженосце Короле, слуге Канделябре и ручном тигре Каське». Вообще, все макароны уверены, что совмещение миров, выворачивание колодца и спасение Королевы – дело рук макарона Васи, а остальные только мешали.
– Ты сам должен был на ней жениться, – говорили Васе родственники.
– Размерчик не подошел, – вздыхал Вася. – Как-нибудь в другой раз…
Кстати, о выворачивании колодца. Канделябр, как обычно, напутал. Надо было совместить трещины вдоль, а он совместил поперек. Поэтому получилась не одна трещина, а две перпендикулярные – перекресток. В центре – королевский замок и сад, а по краям – четыре измерения: технологическое, сказочное, первобытное и карапутлей. Так что объем работ увеличился ровно в два раза. Ох и уставали Король и Королева, выкидывая в родные миры мастодонтов, бухгалтеров, фей и каракулек. Иногда, конечно, случались накладки. Например, позавчера в трещину одновременно свалились неандерталец Уй-Уй и сантехник Петров. И Король по причине внешней похожести нечаянно перепутал их местами. Неандертальца отправил в техническое измерение, а сантехника – в первобытное. Но все получилось хорошо. Неандерталец Уй-Уй научился очень ловко стучать по водопроводным трубам гаечным ключом, и клиенты считают, что он даже лучше, чем Петров, потому что ничего не ломает, а только стучит. Начальство и жена Петрова тоже радовались, потому что Уй-Уй водки не пил, а из ругательных слов знал только «ы-ы», что ничьих чувств не оскорбляло. А сантехник Петров сразу стал в неандертальском племени вождем, потому что поразил их воображение набором слесарных инструментов. Петров тоже был доволен, потому что всегда хотел стать уважаемым человеком и начальником. И вот, наконец, ему это удалось. Опять же жареный мамонт – очень неплохая вещь, особенно если его жаришь не ты, а твои пять жен. Словом, все шло хорошо, но очень уж много стало работы у Короля и Королевы.
– Знаешь, дорогая, – сказал Король, – надо что-то придумать. Надо бы помощника где-нибудь поискать. Тяжело вдвоем.
Королева смущенно потупила глазки и сказала:
– Хорошо, милый. Скоро будет тебе помощник. Или помощница.
– Интересно, а откуда он возьмется? – заинтересовался Канделябр. – Волшебством?
– Можно и так сказать, – улыбнулась Королева.
– А я, пожалуй, уйду от вас, – задумчиво сказал Канделябр. – Как-то стало здесь спокойно, скучно. Уйду в измерение карапутлей. Оттуда меня еще не выгоняли.