Коукс и Бакстер. Компиляция]
Шрифт:
— Может, нам стоит положить его в безопасную позу?
— Мэгги делает это, пока мы говорим, — заверил его Эдмундс.
Когда Томас отошел достаточно далеко, он засунул голову в комнаты и обратился к Волку.
— Теперь можешь вставать.
Бакстер не могла повернуть голову, поролоновый шейный воротник ограничивал ее движения, но у нее хотя бы хватило сил, чтобы сесть прямо. Она потянулась к чашке воды у кровати, но опрокинула ее, все еще ощущая последствия анестезии. Собравшись с духом, она посмотрела вниз, чтобы оценить повреждения, успокоившись, когда обнаружила
Содрав ограничивающий воротник, она потянулась к колокольчику, удивив саму себя такой реакцией. Через несколько секунд в комнату ворвалась розовощекая медсестра и увидела, что Бакстер держит обе руки на животе.
— С ребенком все хорошо? Я имею в виду, я знаю, что это еще не совсем ребенок, но… с ним все будет в порядке? — с опаской спросила она.
Женщине, очевидно, нечего было сказать:
— Я позову доктора.
Сондерс смотрел, как адвокат Френча несется к нему, вполне уверенный, что не говорил ничего слишком оскорбительного в пределах ее слышимости. Остановившись возле него, она схватила свое пальто и затем быстро вышла, не сказав ни слова.
— Чего она такая взбешенная? — спросил он Ваниту, следовавшую за ней более расслабленным шагом.
— В этом деле ее заменили на кого-то более опытного в фирме, — объяснила она, наблюдая, как женщина уходит.
— Думаешь, комиссар что-то задумал? — спросил Сондерс.
— Она сказала, что из-за характера обвинений, а также людей, которых они касаются, ее босс счел нужным вмешаться. Правдоподобно, но… — Ванита обеспокоенно покачала головой.
Через полтора часа новый адвокат Френча показался в отделе раскрытия убийств и тяжких преступлений. Бородатый мужчина держал себя с самоуверенностью мудака-карьериста и, казалось, почти парил среди столов на облачке собственного самодовольства.
— Ненавижу адвокатов, — пробурчал Сондерс.
— Все ненавидят, — сказала ему Ванита, ослепительно улыбнувшись гостю, когда дошло дело до представлений.
Они проводили его в допросную.
— Мистер Френч… или я могу называть Вас Джошуа? Я Люк Престон, — улыбнулся он, делая шаг к своему клиенту.
— Стойте, где стоите, — сказал Сондерс, преграждая путь.
Адвокат убрал руку и начал разбирать свой портфель.
— Я берусь за это дело вместо Лоры, которая проделала отличную работу, введя меня в курс дела и раскрыв детали вашего разговора. Теперь… у меня есть восемьдесят тысяч мыслей по этому поводу, и, я уверен, у Вас есть восемьдесят тысяч вопросов, — сказал он, ловя взгляд Френча.
Сондерс поморщился от такого неестественного построения речи, в точности как Ванита. Адвокат тем временем продолжил невинно опустошать свой портфель.
— Итак, напомните мне… Я не ошибусь, если скажу, что Вы признаете себя виновным как единственный автор всех этих преступлений, за которые Вы получите два года тюремного заключения? — снова он встретился глазами со своим клиентом.
— О чем вы, черт возьми, говорите? — вырвалось у Сондерса,
— Скромный приговор, разумеется, принимая во внимание причину череды мелких проступков против полиции отчаявшегося человека, восходящие к Вашему вопиюще несправедливому увольнению тридцать лет назад.
— Эй! — гаркнул Сондерс, ударив ладонью по столу между двумя мужчинами.
Но было уже слишком поздно.
Они оба повернулись к Френчу, можно было услышать, как у него в голове жужжат шестеренки, пока он обдумывает свои ограниченные возможности. Немного помолчав, он кивнул.
— Все верно… Я признаю себя виновным.
Волк завершил звонок с Сондерсом и устало потер лицо. С минуту он оставался там, просто стоя в бледном коридоре и уставившись в пол. Кристиан купил Френча прямо у них на глазах, и они не могли сделать ровным счетом ничего, чтобы доказать это, его практически безграничное влияние простиралось так далеко, что он был способен свернуть дело против себя, даже не вставая из-за стола.
Нацепив заботливую улыбку, он зашел обратно в отдельную палату Бакстер.
— Хорошие новости? — с надеждой спросила она, только он зашел в дверь, ее большие глаза блестели от волнения.
Ему не хватило духу рассказать ей правду, не после всего того, через что он прошла.
— Все еще их жду, — солгал он, прекрасно зная, что все было кончено.
Кристиан победил.
Девять дней спустя…
Глава 38
Четверг, 28 января 2016 года
11:58
Руше выписали из больницы, что хорошо, и это означало, что он может предстать перед магистратским судом района Хайбери, что плохо. Ему были разрешены короткие свидания как с Холли, так и с Бакстер, что было также хорошо, но наверняка будет заключен под стражу к концу полудня, что хорошим не было.
В общем и целом его день складывался как довольно средний.
Неделю он практически не вставал с постели, ему переливали кровь, вводили внутривенно антибиотики и удаляли некротические ткани, и после всего этого он стоял перед судьей куда более крепкий, но все еще не похожий на себя. Потеряв почти шесть с половиной килограмм с момента последнего появления на публике, он тонул в своем темно-синем костюме. Он зачесал назад свои черные с проседью волосы так, как это нравилось Бакстер, и даже отрастил подходящую случаю бороду, которая стала совершенно бессмысленной формальностью, оглашающей то, что все присутствующие уже и так знали.
— Ввиду серьезности обвинений, выдвигаемых против подсудимого, и сложностей, с которыми сопряжена высылка гражданина Великобритании, совершившего преступление на британской земле во время работы на правительство Соединенных Штатов, мы передаем дело на рассмотрение в Королевский суд в дату, которая будет установлена позже.
Бакстер и Холли сидели в задней части почти пустого зала судебных заседаний, откуда им открывался дешевый вид на спину Руше, который также слишком утомился от зачитывания собственного приговора и отвлекся на парящую в воздухе пылинку.