Коукс и Бакстер. Компиляция]
Шрифт:
— Особенным?
— Ну да. К примеру, к нам в салон каждую неделю ходит делать маникюр одна старая грымза, и Шери приходится заказывать для нее лак специально, потому как он содержит настоящие золотые лепестки или что-то в том же роде. — Молодой детектив заинтересованно прислушался. — В большинстве магазинов такой не продается, потому что флакон стоит сто фунтов стерлингов, а стащить его проще простого.
Эдмундс взволнованно схватил Тиа за руку:
— Ты настоящий гений!
Потратив полчаса на поиск в Интернете нелепо дорогих, выпускаемых ограниченными сериями лаков,
— «На Московской неделе моды в две тысячи седьмом году этот лак продавался по цене десять тысяч долларов за флакон!» — прочитала Тиа, когда они еще раз наполнили бокалы.
— За лак для ногтей?
— По всей видимости, это была благотворительная акция, — пожала плечами девушка, — но даже если так, женщин, расхаживающих с таким вот флаконом в сумочке, очень и очень немного.
На следующее утро Бакстер получила от Эдмундса текстовое сообщение, в котором он просил ее в десять часов утра встретиться с ним в бутике «Шанель» на Слоун-стрит. Когда же она напомнила ему, что с понедельника ее отстраняют от дела, напарник банально возразил, что сегодня всего лишь суббота.
Не услышав сигнала будильника и в итоге проспав, она теперь опаздывала, торопилась и в довершение всего почти на две минуты застряла за моторизованной инвалидной коляской. После страшной гибели Гэрланда в пятницу Эмили хотелось лишь чувствовать себя в безопасности, превратиться в растение и ничего не делать, поэтому, приехав домой, она свернулась калачиком на диване и весь вечер смотрела телевизор. А попутно уговорила две бутылки вина.
Пока коляска барахталась между прутьями люка ливневого стока, Бакстер, улучив первую же возможность, пошла на обгон и увидела Эдмундса, ждавшего ее чуть дальше по улице. Она долго размышляла над его словами о том, что кто-то из их команды сливает убийце информацию. И чем больше думала, тем более нелепой ей казалась эта идея. Волк, вполне естественно, был ни при чем, Финли она доверяла по определению, на Симмонса наложили дисциплинарное взыскание за то, что он ее защищал, а Эдмундсу она верила точно так же, как остальным, хотя и никогда не говорила этого ему в лицо.
Молодой детектив протянул ей стаканчик едва теплого кофе, купленного на вынос, и рассказал о сделанном Тиа открытии. Ей понравилось, что он вновь обращался к ней как к злой, раздражительной начальнице. От жалости и утешения, в которых Эмили так отчаянно нуждалась вчера, не осталось и следа, и тот факт, что в нее верил он, укрепил ее собственную веру в себя.
В бутике они встретились с администратором магазина «Шанель» на Оксфорд-стрит — энергичной, деловой женщиной, которая по их просьбе целый час звонила и проверяла счета, а потом вручила им список из восемнадцати покупок. Против семи из них стояли имена и адреса доставки.
— Были и другие, — сообщила им обходительная дама, — такой лак мы продавали на аукционах и благотворительных акциях, а также вручали в качестве призов. Вполне естественно, что контактные данные нам сообщают только лучшие клиенты…
Читая распечатку, она вдруг запнулась.
— Что-то
— Господин Маркуссон, постоянный покупатель нашего магазина на Оксфорд-стрит.
Бакстер взяла лист из рук дамы и прочла контактную информацию.
— Но здесь говорится, что он живет в Стокгольме, — сказала Бакстер.
— Постоянно курсирует между Стокгольмом и Лондоном. У него в Мейфэйре дом. У меня наверняка есть его адрес. Прошу прощения, я сейчас узнаю…
Женщина вновь набрала номер их головного офиса.
— Как думаешь, может, господин Маркуссон в настоящий момент греет свое обнаженное тело в какой-нибудь шведской сауне? — прошептала Бакстер Эдмундсу.
— Нет, не греет, — сказала женщина, демонстративно отводя подальше руку с зажатой в ней трубкой, — вчера вечером он приехал в Лондон.
Симмонс вновь решил устроиться за столом Чемберса. Несколько человек подошли к нему утрясти рядовые проблемы — поменяться дежурствами или взять выходной, — но он лишь решил самые срочные вопросы, а всем остальным отказал, желая сосредоточиться на текущих задачах.
Жена без восторга восприняла известие о том, что его могут понизить в должности, и всю ночь он утешал ее, убеждая, что они в любом случае потянут ипотеку, а летом смогут съездить в отпуск. Справятся, раньше ведь справлялись.
Он стал сверять составленный Эдмундсом список всех причастных к делу Халида с базой данных пропавших людей. Эта работа отняла у него немало усилий. В отличие от молодого полицейского Симмонс не был так уверен, что центром притяжения всех этих убийств был Халид, но других следов, способных привести хоть к какому-то результату, у него попросту не было.
Дойдя до середины, он заметил, что ему все труднее сосредотачиваться, но на пятьдесят седьмом пункте наконец обнаружил соответствие. Дважды щелкнул по ссылке во втором списке, чтобы выяснить подробности. Сообщение о пропаже человека было зарегистрировано столичной полицией в воскресенье, двадцать девятого июня, через день после обнаружения Тряпичной куклы. Вероятно, это был один из не опознанных ими трупов.
— Сукин сын… — прошептал Симмонс.
Взобравшись по крутой лестнице, Бакстер и Эдмундс остановились у пятиэтажного таунхауса, расположенного на зеленой, но довольно оживленной боковой улочке Мейфэйра. Постучали один раз, потом второй и только после этого услышали в холле направляющиеся в их сторону шаги. Дверь открыл крепкий, мускулистого вида мужчина, который держал в руке кофе и говорил по телефону, прижимая трубку плечом к уху.
— Вы ко мне?
— Господин Стефан Маркуссон?
— Да, это я.
— Полиция. Мы должны задать вам несколько вопросов.
Несмотря на первое впечатление, Маркуссон оказался человеком доброжелательным и гостеприимным. Он провел их по своему невероятному дому, вполне заслуживавшему звания «научной фантастики в георгианском стиле», и усадил в гостиной, огромная стеклянная стена которой тут же сложилась пополам, превратив комнату в террасу с садом. Бакстер была уверена, что Рори это понравится, и решила сделать несколько фотографий, если хозяин хоть на минуту оставит их одних.