Коварная
Шрифт:
Он не мог заблуждаться ещё больше. Причисление к святым мне не грезит. Ну, разве только у дьявола была программа по стажировке. В смысле, он же начинал как ангел. Я усмехнулась. Возможно, у него всё-таки была программа. К несчастью для него, я оказалась очень прилежной ученицей.
– Ты снова это делаешь. – он потребовал, – Останься со мной.
– Я не могу.
– Не всю ночь, хотя я хочу этого. Останься в этом номере, с видом на океан. – Он указал на окно. – Останься здесь. Не возвращайся обратно, во тьму.
Если бы он только знал, что это то самое место, где я родилась
– Если Стюарт уже спит, – начал Броди, – дай мне два часа. А завтра я проверю соглашение и напишу тебе. Мы выберем другое время и место, чтобы обсудить всё. А сейчас, прошу тебя, дай мне два часа.
Мои губы изогнула полуулыбка.
– Зачем, мистер Филлипс? Что мы сможем успеть за два часа?
Поднимая меня за руку, Броди встал.
– Пойдём со мной, Виктория, я покажу тебе.
Я взволнованно опустила глаза.
– Я-я не…
– Пожалуйста, – попросил он. – Никакого секса. Позволь мне просто обнимать тебя. Только мы вдвоём, во свете.
От тревоги мой живот скрутило, как бы говоря о том, что я уже знала – мне следует уйти. Не стоит позволять тьме во мне осквернить свет в нём. Однако, прежде чем я смогла возразить, Броди поправил подушки на кровати и прижал меня к своей широкой груди. Биение его сердца эхом раздавалось в моей внутренней пустоте. Оно отдавалось такой болью, что была сильнее, чем стыд, который я когда-то чувствовала из-за склада и замечаний Стюарта. Но того унижения больше не существовало. Да, оно было, но я научилась закрываться. Так было и сегодня после обеда. Моё тело делало лишь то, что приказывал голос в наушниках, но мои разум и сердце были под защитой. Броди продолжал нашёптывать ласки, а боль внутри лишь росла. Должно ли мне это нравиться? Может, моё сердце не под защитой, а умерло? Но тогда может ли болеть то, чего не существует.
Я подняла к нему лицо и пробежалась пальцами по его мягким коротким волосам. При естественном свете из открытого окна было трудно различить оттенки в его светлой шевелюре. Подняв подбородок, я поцеловала его губы. Невинный поцелуй плавно перерос в глубокий, когда наши языки сплелись.
– Ого! – запротестовал он, отстраняясь. – Я вообще-то стараюсь вести себя по-джентльменски. Что ты творишь?
Присев, я схватилась за подол своего сарафана, и стянув его через голову, одним театральным движением отбросила тот на пол, превратив в ворох шёлка. Теперь, когда на мне ничего не было, кроме трусиков, я обхватила грудь руками, и открывая его взору свои дерзкие соски, сжала их между большим и указательным пальцами, покручивая.
– Мистер Филлипс, – хрипло проговорила я, – теперь у вас есть менее двух часов, чтобы заставить меня забыть обо всём. Я хочу, чтобы вы оттрахали меня так, чтобы мир вокруг исчез. Чтобы все мои мысли были только о том, как глубоко вы во мне.
Я изогнула бровь и положила его руку на свою грудь. Когда наши глаза встретились, я спросила:
– Вы принимаете вызов?
По виду уже натянувшихся брюк и страстному выражению, сменившему сочувствие и заботу, я знала, что он его примет.
– Вик, я хочу, чтобы ты знала, ты для меня больше, чем просто трах…
Я
– Броди, прямо сейчас я хочу, чтобы меня трахнули. И чтобы я могла видеть и слышать человека, который меня трахает. Я хочу сама контролировать свои движения и ответные реакции. Я хочу, чтобы ты трахнул меня. Оттрахал так, как никто и никогда.
Мои пальцы нашли пояс трусиков.
– Прошу, ты сделаешь это для меня?
Расстёгивая ремень, он улыбнулся мне и сказал:
– Только с одним исключением. Просто к сведению, твои ответные реакции будут зависеть от меня. – И пока я не смогла возразить, он продолжил, – Я не собираюсь указывать тебе, что делать, но ты будешь знать, что вызваны они именно мной. И я не остановлюсь, пока не получу, что хочу. К чёрту лимит в два часа.
Я была уже абсолютно голая, когда Броди толкнул меня на огромный матрас и взобрался сверху, покрывая меня беспорядочными поцелуями.
– Я принимаю только такой вызов.
Я могла примириться с этим. Могла раздвинуть ноги и исчезнуть. Это было моим специальным умением, моим приёмом выживания.
– Ещё кое-что, – сказал он, взяв меня за подбородок, чтобы наши взгляды встретились, – Ты останешься со мной. Я хочу увидеть, как ты кончишь.
Мне нужно было сбежать. Это не та связь, которой я хотела.
– Я-я не…
– Вик, сюда, – спокойным тоном потребовал он, указывая на свои глаза. – Смотри прямо сюда.
Когда я повиновалась, его рука скользнула вниз по моему животу. Его тёплое прикосновение оставляло горячую дорожку на моём теле, кожа словно горела. Я схватилась за его плечи, когда в меня скользнул сначала один, а потом второй палец. Мои глаза не отрывались от его глаз, руки сжимали его всё крепче, бёдра двигались в его ритме.
– Вот так. Будь со мной. О, детка, ты такая влажная, для меня…
Подняв руки к изголовью кровати, я перестала слушать, что говорил Броди. Я уже годами не была так возбуждена, ни для кого, даже для Стюарта. Для этой цели служили лубриканты. Большинство друзей даже не догадывались, то ли из-за своей тупости, то ли из-за чрезмерного эгоизма. Наверняка, большинство из них хвалили себя за то, что их крохотные члены, облачённые в презервативы, так легко скользят внутрь. Они даже представить себе не могли, что даже сама мысль об их присутствии превращала моё тело в пыль. Иногда я представляла, как эту пыль уносит ветром…
Но из-за его проникновенного аквамаринового взгляда я понимала, что здесь всё по-другому. Я помылась после склада. Сейчас меня по-настоящему охватило возбуждение.
– Вик, я надену презерватив.
Сконцентрировавшись на его словах, я кивнула. Не важно. Я всё равно бы не забеременела. Одним из условий договора, на котором настаивал Стюарт, были ежемесячные противозачаточные инъекции. В недалёком прошлом я считала, что в них нет необходимости, по крайней мере, когда дело касалось его. Во время одного из посещений врача я случайно узнала, что ещё за несколько лет до нашего брака он прошёл через вазэктомию. Очевидно, он не чувствовал необходимости сообщать мне об этом. Я полагала, что инъекции были дополнительной защитой от последствий его маленьких представлений.