Коварное бронзовое тщеславие
Шрифт:
Кивенс решила, что должна высказаться.
– Пойду проведаю бабушку. И буду сидеть здесь, вместе с ней, пока эта фиговая фигня не кончится.
Она с вызовом оглядела нас, ожидая, осмелится ли кто-то возразить или велеть ей выбирать выражения.
Но дождалась только отцовского шумного вздоха облегчения.
88
Когда мы двинулись наверх, я уже не хотел идти. Но это следовало сделать. Это было выполнимо. Мне уже доводилось общаться с дефектными
Уж и не знаю, почему мне казалось, что после удара Метательница Теней станет еще опасней, однако я в этом не сомневался.
В ее комнате воняло болезнью и кишечными газами. Машего сидела рядом с постелью, терпеливо кормя Метательницу Теней с ложечки паштетом, по виду напоминавшим собачью еду.
Метательница Теней выглядела лучше, чем я ожидал, учитывая то, какими коварными бывают удары. Она узнала нас. Попыталась заговорить, но не смогла сформулировать осмысленное предложение, а ее речь была слишком невнятной. После второго удара моя мать вела себя так же.
После первого у мамы возникли проблемы с общением, однако она придумала способы их компенсировать. Самым ужасным для меня было то, что она не могла произнести мое имя. Обращалась ко мне «эй, человек» или «тот человек».
Еда Метательницы Теней выглядела отвратительно. Возможно, она еще и отвратительно пахла, но запах не мог пробиться сквозь уже имевшееся зловоние.
Кивенс, тактичная, как и все ее сверстники, спросила:
– Здесь нет окна, которое можно открыть? От этой вони опарыша стошнит.
Окна не наблюдалось. Гобелены не давали внешнему свету пробиться в комнату.
Холодные взгляды устремились на меня. Где еще могла Кивенс набраться подобных вульгарностей?
Одна пара глаз принадлежала самой старой колдунье. Мне показалось, я уловил проблеск веселья. Он быстро погас, но оставил мне пищу для размышлений.
Башир просочился сквозь толпу, мимо изножья кровати, к дальней стене.
– Не поможете мне, сэр?
Он хотел снять висевший на стене массивный ковер.
И это действительно был ковер. С потертостями, которые оставили ноги, когда он украшал пол особняка какой-то венагетской шишки, прежде чем Метательница Теней решила подыскать ковру новый дом.
Я попросил инструкции. Башир их обеспечил. Мы с трудом опустили ковер на пол. За ним обнаружился поеденный молью гобелен. Сняв его, мы увидели окно. Шторы и ставни нуждались в тщательной чистке. Деревянные части прогнили.
Башир повернул створки внутрь, чтобы открыть наружные ставни. Затем распахнул окно. Констанция недовольно закряхтела. Ей не нравился уличный свет.
Опасаться было нечего. Снаружи царили мрак и сырость. Влажный холодный воздух ворвался в комнату.
– Ставни нужно заменить, – озвучил я очевидное.
Краска не поможет. Они слишком долго без нее обходились.
– Еще одно из тысячи домашних дел, которыми годами никто
Кивенс пробормотала что-то насчет того, что придурок, пожалевший медяк сегодня, заплатит серебром завтра. Это вызвало реакцию у Метательницы Теней, которая уловила критические интонации.
Я решил выступить в роли миротворца.
– У нас сегодня есть проблемы поважнее. Давайте разберемся с ними, прежде чем решать косметические вопросы.
– Как бы мы ни нуждались в свежем воздухе, полагаю, ветер и дождь нам ни к чему, – заметил Барат.
Порыв ветра только что швырнул в комнату галлон ледяных капель.
Барат прикрыл створки окна, оставив между ними четырехдюймовую щель. Машего унесла мясной паштет и вручила старой карге блокнот и одну из самых прочных пишущих палочек Объединенной компании Кипроса Проуза. Метательница Теней могла нетерпеливо общаться посредством движений головы и неуклюжих печатных букв.
Она пользовалась правой рукой. Хотя, как и большинство Альгард, была левшой. Ее левая сторона еще не полностью очнулась от удара.
Метательница Теней сообщила, что желает знать все детали событий, имевших место, пока она лежала без сознания. Выслушала отчеты, проявляя эмоции только в тех случаях, когда несколько человек начинали перебивать друг друга или спорить о чем-то. Продемонстрировала раздражение, когда всплыла роль Лунной Плесени. Не особо удивилась, услышав, что старый военный приятель Мейнесс Б. выжил и скрывался за маской магистра Церкви. Разволновалась, узнав, что на место Страфы выбрали Кивенс и кто-то пытался ее убить.
Нападения на меня и Тару Чейн не представляли особого интереса. Подтверждали очевидное. Были способом изнурить врага.
Почему-то о Черной Орхидее никто не упомянул. Метательница Теней заставила нас позвать Доллара Дэна Справедливого, чтобы он рассказал, чем занимались и что видели крысюки, когда помогали справиться с атакой на Кивенс. Это вызвало у старухи еще большую тревогу.
Я изо всех сил старался помочь Дэну расслабиться и говорить спокойно. А также заметил:
– У нас до сих пор нет Ужасного компаньона.
Метательница Теней скользнула по мне сонным взглядом. Она утомилась. Перенапряглась. Старуха крякнула. Ни я, ни кто-либо другой не понял, что это значит.
До нынешнего момента доктор Тэд молчал и держался в стороне. Сейчас он решил, что пациентка достигла своего предела.
– Ну все, на сегодня достаточно. Башир, отведи их на кухню. Они могут продолжить обсуждение внизу.
Он имел в виду разговоры про улики, касавшиеся гибели Страфы, а также развернутые поисковые работы.
Вероятно, от Паленой там будет больше пользы, чем от меня. Она хотя бы время от времени поддерживала контакт с теми, кто занимался раскопками.