Коварный искуситель
Шрифт:
Роберт внимательно посмотрел на нее.
– Ты ничего не утаила от меня, Белла? Может, он сказал или сделал что-то такое, что тебя оскорбило?
Она покачала головой.
– Нет-нет, ничего такого…
Похотливые взгляды, конечно, не в счет: неважно, что они сводили ее с ума.
– Тогда, значит, ты сомневаешься в его опытности?
Она снова покачала головой, вспомнив полдюжины убитых солдат мужа в лесу. Нет, воин он умелый, тут ничего не скажешь.
– Я сомневаюсь в его верности. Как вы можете быть уверенным в том, что он не
Губы короля дрогнули, и впервые за долгое время Белла увидела на его лице намек на улыбку.
– Да, он такой, но тебе не о чем беспокоиться: если Макруайри что-то обещает, то непременно сделает, даже если ради этого придется пойти на хитрость.
Однако королевская похвала ее не убедила.
– Прошу вас, Роберт! – Она дотронулась до руки короля, щеки ее порозовели. – Я случайно услышала… Он ведь и сам не хочет с нами ехать. Если он бросил людей своего клана, то почему, вы думаете, он может сопровождать нас? Неужели никого больше нет?
Роберт покачал головой.
– Белла, я принял решение и прошу тебя просто верить ему, как ты веришь мне.
Да, королю она верила, невзирая на все, что случилось. Она не дрогнула в своей убежденности, хотя Шотландия потеряла своего защитника и надежду на свободу.
Белла смиренно склонила голову, на глазах ее выступили слезы, когда с сокрушительной ясностью поняла: все пропало, ничего не сбылось.
– Ступай, девочка, собирай пожитки. Времени осталось мало: лорд Лорн наверняка уже готов броситься за нами в погоню.
Задыхаясь от рыданий, Белла поняла, что наступила минута прощания.
– А что будете делать вы? Куда направитесь?
– Пойдем на побережье: на западе у меня есть друзья. Как только оправимся, соберем новые войска и предпримем еще одну попытку.
По затравленному выражению в его глазах было ясно, что сам он в это не верил. Не верила и она. Дело Роберта Брюса было проиграно. Ему повезет, если сможет выбраться из Шотландии живым.
– Прощайте, Роберт, – не скрывая слез, проговорила Белла.
– Прощай, дитя мое. – Он протянул к ней руки, крепко обнял, и Белла улыбнулась сквозь слезы: именно так он всегда называл ее. – И прошу: позаботься о моей жене. Элизабет не привыкла к лишениям, у нее нет твоего боевого духа. – Он бросил на нее прощальный взгляд. – Прости, Белла, я не хотел, не думал, что все закончится так…
Он умолк.
– Вы не должны себя винить, и я нисколько не жалею о том, что сделала: и сегодня поступила бы точно так же. Вы наш лев.
Белла не кривила душой – что бы ни произошло, какая бы судьба ни ожидала их всех, он так и останется для них львом – символом шотландского рыцарства.
Она долго смотрела ему вслед, а потом и сама пошла к лесу. Ей оставалось только молиться за него и надеяться, что король знает, что делает.
Белла шла по тропинке, горестно вздыхала, а когда подняла взгляд, вздрогнула, неожиданно очутившись лицом к лицу с пиратом. Сердце испуганно екнуло. Не в состоянии
Она покраснела, тревога опалила ее кожу огненным дыханием, точно лесной пожар. К собственному огорчению, Белла поняла, что ее реакция на пирата не изменилась, хотя нет: стала даже сильнее.
Но не только собственная чувствительность встревожила Беллу. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: он слышал ее разговор с королем. Пират был в ярости. И более того: в его глазах горел такой дикий огонь, что ей немедленно захотелось обратиться в бегство, – но Белла давным-давно научилась не выказывать собственной слабости. Умение держать себя в руках помогло ей выжить в замужестве: стоическое подчинение и безразличие, а не слезы или страх. Мужчина может подчинить себе ее тело, но силу духа – никогда.
Гордо подняв голову, она заставила себя двинуться ему навстречу, ничем не выдав яростного волнения своего сердца. Их глаза продолжали безмолвную дуэль.
– Графиня, – произнес он с легким поклоном.
Белла не сомневалась, что слышит насмешку в его голосе, но сделала вид, что это ее не задело, и, напротив, надменно повела бровью.
– Удивлена, что вы все еще здесь.
Макруайри улыбнулся, но она почувствовала, что ее замечание уязвило его сильнее, чем он был готов признать.
– Просто жду более выгодного предложения.
Она знала, что он пытается ее спровоцировать, и все-таки стиснула зубы. Попытка побороть его злость презрением не удалась. Лахлан Макруайри – это вам не Бьюкен. У него нет слабых мест. Несколько слов и холодный взгляд – это не вызов. Но она не позволит ему запугать ее.
– И сколько же в наши дни стоит наемный меч? – смерив его взглядом, спросила Белла.
Он не отвечал долгую минуту, по-прежнему не сводя с нее взгляда.
– Больше, чем вы можете заплатить.
Ответ прозвучал слишком резко, и она не поняла, отчего он грубит, но возникло ощущение, будто совершила ошибку: ткнула острым, пробив кажущуюся неуязвимой защиту из насмешки, и высекла искру. Будто он, как и она, умело прятал свои чувства, которых, как ей раньше казалось, у него нет. Но когда он резко повернулся и зашагал прочь, ей осталось только удивляться. Если ему на все наплевать, тогда зачем так злиться?
Как буря, ворвался Лахлан в палатку, которую делил с несколькими воинами, и, не обращая внимания на Гордона, принялся забрасывать свои пожитки в кожаную суму. Приторачивая ее к седлу, он не обращал внимания на жгучую злость, от которой вскипала кровь. Еще чего! Разбираться в чувствах не было времени. Нравится ему или нет, но ему придется вести отряд. Нужно сосредоточиться на том, как сделать дело. Чем раньше все закончится, тем скорее он сможет вернуться к своему клану и перестанет страдать из-за нее.