Коварство фюрера
Шрифт:
Босоногая Анастасия пыталась найти объяснение такой метаморфозе и не могла ничего сообразить. Что у нее очередной на редкость реальный глюк? Последствия тяжелой контузии проявились с новой силой?
Это звучало логично, и все объясняло - галлюцинация может быть ярче реальности, а попасть в другой мир... В общем этого исключать нельзя. Своего рода параллельные мироздания, тема еще не слишком затасканная в фантастике сороковых годов, но уже её знакомой с магией Ведьмакове вполне понятная.
А бабочка столь красива, особенно когда крылышки отражаются словно зеркала, а них отблески пяти лун. Каждый отблеск при этом индивидуален и вместе с тем смешан с остальными.
А стрекоза еще крупнее, крылья, словно серебряный узор на морозе, в обрамлении бриллиантов.
Голоногая Виноградова даже начала подпевать:
– В бизнесе проявить следует нам таланты, лучшие друзья девушек - это бриллианты!
Мальчик логично отметил:
– Чудеса бывают, не бывает сказочного объяснения обыденности и банальности!
У босоногой Виноградовой, вдруг появилась надежда:
– А может, хоть в этом мире мы найдем, новейшее супероружие, что спасет от разгрома нашу Родину?
Босой пионер-герой Никита, шлепнув с размаха голенью по коре, резюмировал:
– Когда ты в дерьме хочется, чтобы дурной запах, сменился на благоухание цветов успеха взошедших на мерзком удобрении! Только надо обязательно вылезти из дерьма иначе твоим трупом удобрит росток благополучия кто-то другой!
После чего неравная пара попаданцев прибавила ходу. И вот они вышли пусть на узкую, но вымощенную утрамбованными острыми камешками дорогу. Босоногий пионер-герой Никита оказался доволен:
– Дорога явно искусственного происхождения. Значит, тут есть цивилизация, крупная или мелкая, но уже для нас, очевидно, мы не одиноки во вселенной.
Огнезарной Ведьмакове стало любопытно, и она спросила босого и исцарапанного мальчишку:
– А как, по-твоему, выглядят представители разумной формы жизни на данной планете?
Пионер Никита пожал худенькими плечиками. Ответил после короткой паузы:
– По идее надо самим у них об этом спросить... Но скорее всего они будут похожи на людей, так как их тела должны оказаться хорошо приспособлены к труду. У хищного барса вряд когти позволят, соорудить, что-то сложнее каменного топора!
–
– Заметила босоногая Виноградова.
– Он ведь способен и на что-то большее, чем каменный топор.
Пионер-герой Никитка прикинул на глазок, прищурившись, выдавил:
– Он слишком маленький, чтобы вместить достаточно крупный мозг... Хотя если представить большие размеры, то... Теоретически может.
– Мальчик сердито ткнул босыми пальчиками по выступающему из камешков, гладко зачесанному кирпичу. Несмотря на полученный болезненный ушиб, даже не поморщился. Ответил достойно.
– Но я хоть и примат, но спасую перед насекомыми.
. ГЛАВА Љ 9
Стотысячная царская армия Ивана Грозного выступила из Полоцка в направлении города Минска. Это было большое, хорошо оснащенное войско, новыми единорогами, и более совершенными орудиями. Много было в армии и татар, и калмыков, и прочих народов. Шли воины вооруженные новыми легкими мушкетами со штыками. Не все конечно успели получить современное оружие, но во всяком случае обзавелось большинство.
И тут были сабли более совершенные с крючками, и гранаты, и грозные огнеметы.
Собралась армия особая и сильная. И вместе с ней шествовала шестерка. Двигались они по подсохшим дорогам. Стоял май, и цвела природа.
Олег Рыбаченко шел пешком. Он выглядел как мальчик лет тринадцати, не меняясь уже более двадцати лет. Только становясь все более мускулистым, и рельефным. В одних лишь шортиках и босой вечный пацан диктовал ехавшему на возе писцу очередную занятную историю.
Беседа, которую вели оба профессора, словно планета-волчок крутилась по бесконечной орбите. Так оно часто бывает, если ученые не могут прийти к компромиссу и отстаивают свои крайние воззрения. Особенно бесперспективным становится спор, когда речь заходит о первопричине рождения вселенной.
Задвинутые занавески создавали легкий полумрак, из-за чего обстановка, в просторной с высоким потолком комнате, вызывала ассоциацию со средневековым замком, где состязаются в софистике ученые мужи.
Седоволосый, с пробивающейся плешью, профессор Игорь Тимошишин, нервно постукивая украшенной золоченым венгерским гербом трубкой по эбонитовой поверхности стола, настаивал:
– Теория большого взрыва давно стала парадигмой для подавляющего большинства ученых. В её пользу свидетельствуют многие факторы, как разбегание галактик так и наличие реликтового излучения, или же целый набор оптических парадоксов...
Более молодой, но кажущийся из-за длиной с проседью бороды весьма возрастным, профессор Марат Апельсинов, осторожно пригубил сухого вина. В слегка простуженном горле неприятно першило и он пару раз кашлянул. Затем логично парировал: