Коварство любви

Кэмп Кэндис

Франческа напряглась, чувствуя, как жар заливает ей щеки. Неужели Рошфор каким-то образом узнал о ее финансовых затруднениях? Неужели догадался, в каком ужасном состоянии оставил дела лорд Хостон, скончавшийся пять лет назад? Франческа все еще балансировала на грани бедности, перебиваясь подарками своих богатых родителей, позволяющих ей дрейфовать в опасных водах высшего света и не сесть на мель.

— Не стоит, — холодно заявила она. — Я не позволю гостье самой платить за проживание.

Рошфор выпрямился во весь свой немаленький рост

и посмотрел на нее сверху вниз с непреклонным выражением лица — это была та самая «герцогская мина», которую Калли описывала ей прошлой ночью и над которой Франческа против воли посмеивалась.

— Моя дорогая леди Хостон, — произнес он официальным тоном, словно не был знаком с нею с детства. — Неужели вы и вправду полагаете, что я настолько бесцеремонен, что просто всучу вам свою сестру? Не нужно возражать, мне отлично известно, что именно Калли уговорила вас принять ее у себя, а не наоборот. Я не допущу, чтобы вы кормили и развлекали ее за свои личные средства.

— Разумеется, я не… — начала было Франческа, но осеклась. — Я имею в виду…

Как это Рошфору удается заставить других людей почувствовать себя неправыми, даже если они были абсолютно уверены в обратном? От его немигающего непроницаемого взгляда женщине захотелось отвернуться и скрыться, и она не могла не думать о том, что ее слова каким-то образом обидели герцога.

— Вот и отлично, — заключил он, кивая. — Решено.

— Но…

— Мой агент обговорит все вопросы с вашим дворецким, — добавил Рошфор. — А теперь позвольте откланяться.

Герцог еще раз поблагодарил Франческу за приглашение для его сестры, извинился за свой ранний визит и сделал несколько общих замечаний, соответствующих случаю. Затем, грациозно поклонившись, он покинул ее дом вместе со своей сестрой, оставив Франческу недоумевать по поводу того, кто же из них кого перехитрил.

Глава 6

Возвращение в Лилльский особняк не было столь ужасным, как Калли воображала. Ее брат ни словом не обмолвился об инциденте, послужившем поводом их ссоры, и она тоже предпочла не вспоминать о нем, с радостью разговаривая на отвлеченные темы. Так как Сенклер предусмотрительно утаил от герцогини, что Каландра не ночевала дома этой ночью, девушке удалось счастливо избежать очередной порции нотаций от бабушки.

Герцогиня была несказанно удивлена услышать, что ее внуки нанесли леди Хостон столь ранний визит, и еще более поразилась, узнав о приглашении для Калли. Она пыталась протестовать, заявляя, что не может вообразить, с чего это Калли взбрело в голову оставаться в Лондоне в межсезонье. Но ее слова были всего лишь данью приличиям, потому что девушка заметила проблеск облегчения в глазах пожилой дамы. К концу дня герцогиня уже обдумывала возможность на несколько месяцев съездить в Бат навестить друзей, вместо того чтобы возвращаться в Маркасл с Рошфором.

Проследить за сбором вещей для Каландры оказалось делом совсем легким, потому

что она точно знала, что нужно взять с собой. Как и предвидел Сенклер, Калли пожелала, чтобы ей прислали некоторые наряды из их загородного имения, так же как и ряд прочих вещей, список которых она составила для брата с просьбой передать их экономке в Маркасле. К вечеру того же дня девушка уже была готова ехать к Франческе.

Сенклер вызвался ее сопроводить, как Калли и ожидала, но надолго не задержался: он лишь поприветствовал леди Хостон, попрощался с сестрой и быстро переговорил с дворецким по поводу урегулирования денежного вопроса.

Вечер дамы провели в малой гостиной, строя планы на ближайшее будущее. Они сошлись во мнении, что прежде всего необходимо сходить за покупками. Как бы то ни было, нельзя же начинать новый сезон с прошлогодними нарядами! А если открывать сезон раньше, то и о туалетах следует позаботиться заранее.

На следующее утро они отправились на улицы Брутон и Кондьют, где располагались салоны лучших портних и модисток, и провели там большую часть дня. Домой вернулись усталые и закоченевшие на морозном воздухе, но очень довольные.

— Думаю, мы посетили всех модисток в городе! — воскликнула Калли, благодарно принимая чашечку горячего чая, которую расторопный дворецкий принес, едва они успели переступить порог.

— А если нет, то скоро точно это сделаем, — согласилась с ней Франческа. — Я так и не решила, какое платье хочу для вечерних выходов летом. Но, думаю, мы заказали хорошие наряды.

— Да, хотя мне очень жаль, что нельзя выбрать какой-нибудь иной цвет, кроме белого, — проворчала Каландра. — Мне бы так хотелось зеленое бальное платье или светло-розовое.

Франческа рассмеялась:

— Будьте благодарны, что белый цвет вам к лицу, он чудно гармонирует с вашими черными волосами и оттеняет нежную кожу. Вообразите только, как невыигрышен он для нас, блондинок. Мы в белом выглядим совершенно пресно.

Калли улыбнулась подруге:

— Убеждена, что ваша красота не поблекнет в любом наряде. Все знают, что вы остаетесь правящей королевой красоты со дня своего дебюта.

— Спасибо, дорогая, мне очень приятно слышать эти слова, хотя, пожалуй, я с ними не согласна. Как бы то ни было, я считаю, что голубая отделка на платье с лихвой компенсирует его белый цвет.

— Вы правы. — Калли вспомнила эскиз, по которому ей должны были сшить платье из сияющего белого атласа: верхняя юбка спускается на пену тюлевых оборок, каждая складочка украшена нежно-голубым бутончиком, голубой кушак подчеркивает высокую талию, а голубые ленты обрамляют пышные рукава. — А другое платье не менее изысканно украшено кружевом и жемчугом. Кроме того, разве могу я быть чем-то недовольной, когда хожу по магазинам с вами? Это гораздо лучше, чем с бабушкой, потому что она всегда настаивает на высоком вырезе горловины лифа.