Коварство любви
Шрифт:
Одарив Рошфора холодным взглядом, она развернулась и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Наблюдая за ее уходом, герцог плотнее сжал челюсти. Он открыл было рот, чтобы заговорить с сестрой, но она опередила его.
— Как ты посмел говорить с Франческой в таком тоне? — вскричала она, гневно сверкая глазами. — Ты вел себя омерзительно, словно у тебя и правда есть право указывать ей, что делать! Кого ей принимать и кого не принимать! Сенклер, как ты мог?
— Мне отлично известно, что я не имею никакой власти над леди Хостон, — парировал ее брат. — Но я считал,
— Франческу не в чем упрекнуть. Она повсюду сопровождала меня все то время, что я прожила здесь. Никто не посмеет сказать, что я совершила что-то предосудительное.
— Нет, разумеется, нет, — нетерпеливо отозвался Рошфор.
— И откуда ей было знать, что ты столь остро отреагируешь на заявление о том, что за мной ухаживает достойный джентльмен? Она даже не была знакома с лордом Бромвелем до моего приезда сюда.
— Когда я недвусмысленно заявил тебе, что не хочу, чтобы ты с ним снова виделась, думал, будет вполне достаточно, — сухо ответил герцог. — Но ты, как я вижу, предпочла проигнорировать мои слова.
— Я не ребенок, которому можно указывать, что делать и с кем встречаться, не давая никаких объяснений! Если ты имеешь что-то против Бромвеля, то должен был прямо сказать мне об этом.
Рошфор неловко переминался с ноги на ногу.
— Что? Что ты имеешь против Бромвеля? — не унималась девушка. — За что ты так его ненавидишь?
— Я его вовсе не ненавижу, — натянуто произнес Рошфор. — Я вообще никак не отношусь к этому человеку, ни хорошо, ни плохо. Это он меня терпеть не может. И так продолжается уже многие годы. Я боялся, что он захочет завязать с тобой отношения, чтобы причинить тебе вред… и таким образом сделать больно мне.
— Но почему? — спросила Калли. — Он никогда ни словом не обмолвился при мне, что ненавидит тебя. Он вообще никогда о тебе не говорил. За что ему так тебя не любить, чтобы преследовать меня с единственной целью уколоть тебя?
— Подобные вещи не обсуждаются в присутствии дамы, — скованно произнес Рошфор.
В темных глазах Калли вспыхнуло пламя.
— Тогда, боюсь, нам с тобой нечего больше сказать друг другу.
Она развернулась и направилась к двери.
— Черт побери, Калли! Я просто пытаюсь уберечь тебя.
— Уверена, что цели твои благородны. Но если при этом ты обращаешься со мной как с ребенком, подобная защита мне не нужна.
Рошфор поджал губы. Калли вздохнула и, неожиданно расплакавшись, снова устремилась к выходу.
— Подожди. — Он повернулся к ней лицом. — Калли, остановись. Не уходи. Я все тебе расскажу.
Она выжидающе замерла.
— Пятнадцать лет назад Бромвель вызвал меня на дуэль. — Рошфор немного помолчал, а затем добавил: — За то, что я обесчестил его сестру.
Глава 13
Его слова поразили Калли до глубины души.
— Что? Как он мог такое подумать?
На губах герцога промелькнула слабая улыбка.
— Ты не спрашиваешь меня, не было ли это обвинение ложным?
— Разумеется, нет. В
Он засмеялся, качая головой:
— Как мне вообще пришло в голову, что тебя может расстроить эта новость?
— Не знаю. Что мне действительно хотелось бы знать, так это почему Бромвель поверил в подобный наговор на тебя. Он же неглупый человек.
Рошфор пожал плечами:
— В то время он был очень молод и коварно обманут. Он не был знаком со мной и не знал, что не в моих правилах навязываться женщинам — или соблазнять добропорядочных дам. Он с легкостью уверовал в то, что я… увлекся леди Дафной. Половина мужчин света были ею… скажем так, очарованы.
— А ты?
— Нет. — Он покачал головой. — В то время мыслями моими владела совсем другая дама, но… леди Дафна очень интересовалась мной. Она была молодой вдовой, вознамерившейся выйти замуж за человека более состоятельного, нежели был ее первый муж. Эта хваткая особа полагала, что ни один мужчина не сумеет устоять перед ее чарами. И следующей своей жертвой она выбрала меня. Но я не собирался жениться на ней — как и иметь с ней какие-либо дела. Я недвусмысленно дал ей понять, что ее ожидания не оправдаются, и она пришла в бешенство. — Он пожал плечами. — Дафна не привыкла, чтобы ее отвергали. В отместку она убедила своего брата, что я играл ее чувствами. Из сказанного им я заключил, что она сообщила Бромвелю, будто носит моего ребенка.
— Нет! — задохнулась от возмущения Калли. — И он вызвал тебя на дуэль?
Рошфор кивнул:
— Пистолеты на рассвете. Он ничего не хотел слушать.
— Ты явился на встречу?
— Разумеется, нет. — Гримаса исказила черты лица герцога. — Бромвель был неразумным юнцом семнадцати или восемнадцати лет, только что из Оксфорда. Я не мог позволить ему разбрасываться собственной жизнью. И конечно, не имел намерения подставляться, когда не совершил ничего предосудительного.
— Да ты и сам был тогда очень молод, — заметила Калли. — Пятнадцать лет назад, говоришь? Тебе тогда было всего двадцать три.
— Мне пришлось быстро повзрослеть, потому что я рано вступил в право наследования. К тому времени я уже пять лет как вел дела своих имений и чувствовал себя очень зрелым, умудренным опытом человеком. Но… — Он вздохнул и покачал головой: — Я плохо разрешил эту ситуацию. Я был зол на Дафну с ее ложью и на… в общем, на всех остальных, полагаю. Я круто обошелся с Бромвелем. Разговаривал с ним саркастически и надменно, ясно дал понять, что считаю его щенком, недостойным противником. В общем, я оскорбил его, причем в своем клубе и при свидетелях. А у молодых людей всегда непомерная гордость. Он возненавидел меня не только за то, что якобы я сделал с его сестрой, но также и за то, что унизил его перед высшим светом. Он вернулся в Оксфорд, затаив на меня злобу и всячески пестуя ее.