Коварство Марии-Луизы
Шрифт:
– Вы собираетесь, ваше величество, пойти на помощь Парижу? – спросил Лефевр.
– Не совсем так, – ответил Наполеон. – Я хочу спасти Париж, отвернувшись от него.
– Я не понимаю…
– Тебе и нечего понимать, – прервал маршала император, – твоя жена тебе все объяснит, когда мы вернемся победителями. Она умней тебя. Надеюсь, что твоя милая герцогиня Сан-Жень здорова? Вы все еще счастливы в своем супружестве?
– О да, очень! Катрин клялась мне, что разлюбит меня в тот час, когда изменит императору. Это значит никогда! – уверенно ответил Лефевр.
– О, вы оба хорошие, верные солдаты! К сожалению, вокруг вас царит вероломство. Ты знаешь, что этот безумный негодяй Бернадотт приехал в Льеж. Он вступил в сношения с Бенжаменом Констаном –
– Не все, ваше величество! – возразил Лефевр.
– Я знаю, что есть исключения. Но кто бы мог подумать, что Ней, который сражается, как демон, Макдональд и Ожеро, которых я произвел в маршалы, начнут повсюду говорить, что я – единственная причина европейской смуты, что я являюсь препятствием для спокойствия народов? Они хотят заставить меня отказаться от престола; они, может быть, даже надеются довести меня до самоубийства. Но я никогда не сделаю этой глупости. У меня достаточно энергии и силы воли; я им еще покажу себя!
– Ваше величество, вы не должны придавать значение словам, вырвавшимся в минуту неудовольствия. Несомненно, что среди великих полководцев империи существует некоторая неуверенность, колебания, но об измене не может быть и речи.
– Ты ошибаешься. Заговор уже на полном ходу. Изменники хотят захватить императрицу в виде заложницы и провозгласить императором моего сына вместо меня! Глупцы, я больше всего желаю восшествия на престол Наполеона Второго. Это – моя надежда, моя цель, моя мечта! Для царствования моего сына, который будет либеральным и миролюбивым правителем, я в течение трех лет дал двадцать пять сражений; для Наполеона Второго я веду настоящую неравную борьбу, отстаиваю каждый клочок земли, принадлежащей Франции. Но мои недруги слишком торопятся; они нетерпеливее меня. Пусть они предоставят мне свободу действовать. Я должен сначала соорудить трон для моего дорогого маленького Римского короля. Наполеон Второй будет управлять свободными и мирными французами, при нем границы Франции должны простираться до самого Рейна. Я нуждаюсь в твоей помощи, мой старый товарищ, – прибавил император, нервно пожимая руку Лефевра. – Твои гренадеры охраняют меня от враждебных покушений, в их присутствии я совершенно спокоен за свою жизнь; по мне хотелось бы, чтобы в эту минуту ты был в Париже, возле моей жены и сына, которые подвергаются большой опасности.
– Вы желаете, ваше величество, чтобы я передал команду Удино, а сам отправился сейчас же в Париж? – живо спросил Лефевр.
– Нет, твое присутствие возле меня теперь более необходимо, чем когда бы то ни было. Я задумал великий шаг. Может быть, мои враги будут сконфужены, тем, что я собираюсь сделать. Но прежде всего я должен предупредить о своем проекте императрицу и брата Жозефа. Найди мне, Лефевр, человека, очень ловкого и преданного, он должен передать это письмо моему брату. Прочти его, тогда ты поймешь, в чем дело, – прибавил Наполеон, доставая из кармана листок бумаги.
Маршал познакомился с содержанием письма, которое оказало сильное влияние на судьбу Европы и послужило извинением для пагубного бегства императрицы. Письмо гласило следующее:
«Реймс, 10~го марта 1814 г.
Дорогой брат! Согласно инструкциям, данным Вам устно и во всех моих письмах, Вы ни в каком случае не должны допустить,
В моих дальнейших действиях может случиться так, что Вы в течение нескольких дней не получите от меня никаких известий.
Если неприятель приблизится к Парижу с такой силой, что всякое сопротивление окажется невозможным, отправьте в округ Луары императрицу, моего сына, придворных лиц, министров, барона Бульери и все богатства. Не покидайте моего сына: помните, что я предпочел бы видеть его в Сене, чем в руках врагов Франции. Судьба Астианакса, пленника Греции, казалась мне всегда самой печальной из всех исторических рассказов.
Любящий Вас брат Наполеон».
Лефевр был растроган этим письмом, больше похожим на завещание.
– Раз императрица и король Римский должны оставить Париж, значит, дело нешуточное, – пробормотал маршал. – Если Париж возьмут, это будет ужасно!
– Все – дело чувства! – возразил император. – Париж совершенно не укреплен. Его могут защитить лишь мужество обывателей и штыки национальной гвардии. Было бы жестоко и бесполезно подвергать нашу прекрасную столицу всем ужасам бомбардировки. Для того чтобы сохранить за собой такую большую площадь, врагу придется рассеять часть своей армии. В это время я начну действовать с тыла. Если Париж будет взят, это еще не значит, что Франция побеждена. Прусский и испанский короли, а также и русский император, не считали себя окончательно покоренными, когда мы были в Берлине, Москве и Мадриде. О, если бы я был уверен, что Париж может сопротивляться! Если он продержится только две недели – Франция будет спасена! Как я сказал, мне придется действовать вдали от Парижа.
– Значит, столица потеряна! – в отчаянии воскликнул Лефевр.
– Одна или две победы отделяют от Парижа неприятеля. У меня есть план, я надеюсь на его успех, но для этого меня не должно мучить беспокойство за участь императрицы и моего сына. Укажи человека верного, на которого я могу вполне положиться, я пошлю его в Париж.
– Я могу назвать вам, ваше величество, полковника Анрио.
– Мужа прелестной Алисы, статс-дамы моей обожаемой жены? Да, этот выбор прекрасен. Позови ко мне полковника Анрио, а сам, мой храбрый товарищ, готовься к смелому выступлению самому трудному из всех тех, которые мы проделали с тобой до этих пор.
– В этом выступлении мы отдалимся от Парижа; вы, кажется, так сказали, ваше величество?
– Да, мы отвернемся от Парижа и неприятеля; это лучшее средство покорить врага.
– Я ничего не понимаю! – пробормотал Лефевр, широко открывая глаза.
– А разве ты раньше что-нибудь понимал? Но это не мешало тебе одерживать победы! Вернись к своим старым привычкам. А пока пришли скорее полковника Анрио – время не терпит.
Лефевр вышел, а Наполеон приказал своему лакею приготовить ванну. В течение тридцати часов император не отдохнул ни минуты. Вошедший адъютант доложил, что курьер просит дать пакеты, отсылаемые в Париж. Ежедневно в столицу Франции посылался человек с распоряжениями Наполеона, но не всегда ему удавалось благополучно добраться до Парижа. Часто неприятельские аванпосты схватывали курьера, опустошали его сумку и убивали. Наполеон не хотел доверить обычному курьеру письмо, прочитанное маршалу, и ограничился лишь тем, что прибавил к обычным депешам несколько строк, адресованных Марии Луизе.
Нужно было принять меры, чтобы обмануть неприятеля и предупредить возможность ареста Анрио.
Наполеон придумал для этого написать письмо жене, в котором поручал ей просить австрийского императора отнестись благожелательно к переговорам и посодействовать заключению почетного мира. Однако он прекрасно знал, что просьба Марии Луизы не приведет ни к чему; он не сомневался в настоящих чувствах тестя к своему зятю. Австрийский император не раз говорил ему, что опыт столетий показывает, что семейные отношения должны уступать государственным интересам. А интересы Австрии были далеки от Наполеона и его супруги в эти дни несчастья!