Коварство мыльных пузырей
Шрифт:
Вместо того чтобы отвязаться от меня, Варя и Женя, гогоча на всю улицу, подошли и тоже повисли на мне, как груши на березе, одна другой краше. Ну вот и как на таких обижаться?
Уроки отвлекли от грустных мыслей. Да и вообще я как-то еще утром для себя решила, что не стану расстраиваться по пустякам. Ведь кому стало плохо от того, что меня у них больше нет? Только им — моим мужчинам. Где они еще такое сокровище найдут, как я?
— Девчонки, чего мне делать-то? Я запуталась, — честно призналась я на большой перемене, сидя
— Ты ему еще позвони и извинись, дура влюбленная! — строго отозвалась Женя.
— Даже не собиралась, — честно соврала я.
— Вот и это правильно! — понизила голос Настя. — Эти мальчишки обожают, когда за ними бегают. А если на них не обращать внимания…
— Станет только хуже, — скептически закончила Варя.
— Н-да, — сказали мы в один голос, тяжко вздохнув.
Телефон на столе подпрыгнул и завибрировал, ненавязчиво двигаясь в мою сторону. На дисплее высветилось сердечко и имя Мотечка.
Мы переглянулись. И, прежде чем я успела схватить телефон и спрятать свой позор, девчонки дружно захохотали надо мной.
— Тихо вы! — рявкнула я на них, трясущимися руками пытаясь попасть пальцами по кнопке приема вызова. Наконец-то мне это удалось. — Да, — тихо вымолвила я, чувствуя, как сердце выскакивает наружу.
— Это ты, мой отважный воин? — насмешливо поинтересовался Мотечка.
Я бы, может быть, что-нибудь и ответила, но сердце долбилось о челюсть, из-за чего зубы стучали, а мышцы парализовало.
— Ну? — кое-как выдавила я из себя, стукаясь лбом о столешницу.
— Еще скажи, что ты обиделась, — фыркнул парень.
В таком скрюченном положении я смогла только хмыкнуть. На спину легла чья-то рука. Наверно, Варя. Она ко мне ближе всех сидит.
— Не, а чего ты залупилась? Ну был не прав… За что по лицу-то сразу?
— Зато как сразу все дошло, — пробормотала я.
Вот бы сделать так, чтобы голос не дрожал.
— Я, между прочим, ни у кого в жизни не просил прощения, тебе понятно? — гордо ответил Матвей.
— Оно и видно, — наконец-то набрала я силы.
Матвей хихикнул:
— И создал Бог Ярика… Существо получилось злобное, но забавное.
— Я не поняла: у тебя челюсти снова жмут? — как можно грубее с широченной улыбкой спросила я.
— Короче, злобная, но забавная, жду тебя вечером на том же месте, в тот же час.
— У меня тренировка! — попыталась возразить я.
— А мое какое дело? — искренне возмутился он. — Все, чао, бамбино. В то же время, в тот же час!
И повесил трубку. Вот зараза!
Я недоуменно уставилась на телефон.
— И что мне теперь делать?! — закричала истерично.
— Не ходить! Спятила? Ни в коем случае! Даже не думай! — загалдели подруги наперебой.
— Но он позвал и извинился!
— Кончай с голосами в своей голове разговаривать, — прищурилась Точка. — Это было что угодно, но не извинение.
— Опять будет приставать! — Голос Варьки был таким
— Но он позвал… — проскулила я, жалобно глядя на девчонок.
— Не вздумай! — грозно сдвинула выщипанные бровки Козарева.
— Но он…
— Ты же не пойдешь? — шипела Андреева.
— Пойду, — тихо буркнула я.
Настька вздернула нос и гордо, словно ее только что страшно оскорбили, произнесла:
— Ободок тебе в помощь.
— Женя! — тоскливо посмотрела я на Волоточину, которая сосредоточенно что-то искала в Интернете.
— Сейчас, пять сек. — Пальцы проворно бегали по тачпаду, листая страницы. — Вот! Нашла! Записывай номер.
Я взяла трубку, нажала «Создать контакт» и принялась послушно заносить телефон в базу.
— Двести пятьдесят один, записала? Девяносто пять…
— Девяносто пять, — повторила я. — А что это за номер вообще?
— Да, девяносто пять… — Она пальцем тыкнула в монитор, присматриваясь, видимо потеряв номер. — Это Российская ассоциация кризисных центров для женщин «Остановим насилие».
— Что?! — вытаращила я глаза.
— Записывай номер дальше, — деловито велела она. — Думаю, что вечером этот номер тебе очень даже пригодится. Ну, в крайнем случае, завтра или в ближайшие дни. Или, на худой конец, Матвея туда можно будет отправить, если у тебя физподготовка окажется круче.
— ЧТО?! — возмущенно подскочила я, опрокинув стул. — Вы в своем уме?
— Это ты не в своем уме, если собралась идти к нему на свидание, — с обидой сказала Варя. — Пойдемте, девчонки, нам тут нечего делать с этой жертвой собственной безалаберности.
— А сама-то?! Когда в Питер автостопом укатила, много думала?
Варя вспыхнула. Щеки пошли красными пятнами. Фиалковые глаза стали едва ли не черными.
— Со мной был Поэт. Со мной ничего не могло случиться.
— Ну и где ты подобрала своего Поэта? Там же, на обочине! — Остапа несло так, словно у него вдруг случился приступ мозговой диареи. И самое ужасное, я не могла никак заткнуть открывшуюся течь.
— Стоп! Вы что? Вы совсем, что ли, с ума сошли? — Настя отпихнула Варю в сторону, а Точка встала так, чтобы успеть ухватить меня, если мы решим подраться.
— Хватит. Что за детский сад, штаны на лямках? Вон Лепра на нас косится. Нам вместе надо быть, а не ругаться.
Варя ничего не ответила, повернулась и ушла. Теперь обрыдается вся, эму моя готичная.
Я зло подняла стул, демонстративно его поставила на место и села, вытянув ноги. Пусть Лепра подавится! Сложила руки на груди. Да как они смеют мне указывать, что делать? Да кто они такие, чтобы я их слушала? Это моя жизнь, и я буду делать то, что считаю нужным. Лепра с лепрозорием направилась в мою сторону. Только ничего не говори, а то я сейчас и стулом метнуть могу в эту хорошенькую, но абсолютно безмозглую головку.