Ковчег Лит. Том 2
Шрифт:
Коробка твердо встала на пол, под ноги Игорю Ивановичу. Тот проводил ее обреченным взглядом и махнул рукой: «Шут с вами, проводите вашу чистку!» Если против Валерия Андреевича он еще знал какие-то меры, то против супруги его (которую в жизни звали Ольга Яновна, но это тоже из советского кинематографа, так что у нас она будет Юлией Борисовной) – увы и ах. Юлия Борисовна числилась главным бухгалтером в конторе Игоря Ивановича. Дальше можно не рассказывать.
Добрых полтора часа в большой комнате ухал и гудел басом удивительный пылесос, перебиваемый
Игорь Иванович нервно взглянул на часы – жена должна была вот-вот вернуться из парикмахерской.
– Ну как? – бодро поинтересовался рекламный молодой человек. – Впечатляет?
Он опять растянулся в улыбке, и она заняла все лицо. «И как он это делает?» – про себя удивился Игорь Иванович и торопливо кивнул – мол, да, впечатляет.
Игорь Иванович и пришелец снова уставились друг на друга, и на сей раз понимания не было в помине.
– Ну? – уточнил пришелец.
– Ну? – переспросил хозяин.
– Что будем решать? – осторожно намекнул пришелец.
– Надо где-то расписаться? – не понял хозяин. – Извините, я тороплюсь…
Тут молодой человек отбросил политес и прямо спросил, собирается ли Игорь Иванович покупать чудо-пылесос или так и будет прикидываться, будто ничего не понимает в правилах современной торговли. Диванчик сиял. Пылесос стоял в полной боевой готовности и тускло, благородно поблескивал боком цвета «металлик». Он был похож на гигантского навозного жука. «Вот бы Леночке, в самом деле, такой…» – подумал Игорь Иванович. (Жену Игоря Ивановича действительно звали Еленой, но уж это такое имя, которое со времен Гомера не использовал только ленивый, да к тому же приведено без отчества, так что и менять его на другое не имеет смысла.)
– Сколько? – спросил он на всякий случай. Такой агрегат был определенно не по карману. Определенно! Но за спрос денег не берут.
– Всего сто двадцать тысяч рублей! – рекламный молодой человек особо выделил интонацией начальное «всего», но, видя сокрушительный эффект, который произвела на Игоря Ивановича названная сумма, тут же добавил, не сбавляя темпа: – Но в дни рождения наших клиентов фирма предоставляет пятнадцатипроцентную скидку каждому, кто предъявит соответствующий документ! Итого наш замечательный пылесос сегодня обойдется вам в смешную сумму… (тут пришелец сделал многозначительную паузу и весело поиграл бровями) сто две тысячи! И ни копейкой больше!
Игорь Иванович и рекламный молодой человек опять смотрели друг на друга в упор. И во взгляде первого вполне отчетливо читалось обреченное «денег нет», а во взгляде второго брезжило обнадеживающее «возможны варианты»…
Спустя два часа Елена (отчество, как договорились, мы тут не указываем) вернулась из парикмахерского салона. Ей очень
Овощи, отваренные для праздничного оливье, так и остались на плите в кастрюльке, неочищенные – за вычетом одной картофелины. На разделочной доске горкой лежала заветренная докторская колбаса, накромсанная неровными кубиками. В глубокой салатнице на донышке слезоточил наспех нарубленный репчатый лук. В кухне наблюдалась умеренная разруха, как всегда, когда долго и счастливо женатые мужчины пытаются готовить самостоятельно. Елена-почти-прекрасная немножечко подобрала, немножечко протерла – и стала звонить мужу.
В трубке сначала слышались долгие безответные гудки, а потом взволнованный Игорь Иванович сообщил с места в карьер: «Леночка! Я сегодня совершил нечто героическое!» Леночка, зная мужа, немедленно и очень сильно насторожилась.
– Я люблю тебя! – сказал Игорь Иванович.
– Что ты натворил? – уточнила Елена-почти-прекрасная.
Ей начало казаться, что муж пьян, хотя голос не вело, как это бывало обычно. Но волнение в нем было очень, очень подозрительное.
– Что ты натворил? – строго спросила она еще раз, и внутри у нее все сжалось в комочек, помимо воли.
– Натворил?! Бог с тобой, Леночка! Я ничего не натворил! Я хотел сделать тебе подарок!
– Подарок?! – у Елены-почти-прекрасной на этом слове началась отчетливая аритмия. – Какой подарок?.. – Представляешь, Леночка! Я… сегодня… кредит! – Игорь Иванович говорил сквозь смех, потому проглатывал некоторые слова.
– Какой еще кредит? Где ты?! – еще сильнее заволновалась виновница торжества и стала свободной рукой шарить в ящичке с лекарствами, отыскивая на ощупь корвалол в таблетках.
– На сто тысяч! Вернее, на сто две! – сообщил счастливый Игорь Иванович.
Леночка на всякий случай села. Корвалол наконец нашелся. Он как будто сам впрыгнул в руку.
– Что? – спросила она хрипло.
Игорь Иванович стал сбивчиво рассказывать своей почти прекрасной Елене про рекламного молодого человека с чудо-пылесосом и про то, как поехали в офис оформлять документы. Игорь Иванович пребывал в великолепном настроении и немножечко как бы подшучивал над собой и сам этим шуткам смеялся, не замечая напряженного молчания на другой стороне трубки.
– Ты представляешь, Леночка! – радовался Игорь Иванович. – Тут на выбор сразу три банка. У одних восемнадцать процентов годовых, но с комиссией, у других двадцать, но без комиссии, а у третьих девятнадцать, но зато самый большой первый взнос. Уж я между ними бегал-бегал, бегал-бегал. Даже на калькуляторе считал, правда-правда!
Леночка дрожащей рукою пошарила над вытяжкой и достала массивный черный калькулятор, с которым ходила за покупками в конце недели. Набрала сто две тысячи, поделила на сто, умножила на восемнадцать, прибавила обратно сто две тысячи и разделила теперь уже на свой рабочий оклад, который получала чистыми на руки, – и по щеке ее покатилась соленая слезинка, величиной не больше рисового зернышка.