Ковчег Могущества
Шрифт:
К своему вящему удивлению, увидев перед собой Мосса-писца, он не растерялся, а бросился прямо тому в ноги.
– Хвала богам! Вы пришли, о, господин! Биридия хотел убить меня! Он удерживал меня силой! Вот казна! – он метнулся к увесистому сундуку. – Она ваша по праву…
Мосса охватило отвращение к этому толстому коротышке, взмокшему от страха и волнения, ещё недавно служившему сарей-мисиму верой и правдой. Он приказал вынести сундук из потайной комнаты и воззрился на скорчившегося на полу Биридию.
Тот
– О Мосс, пощади меня! Не я приказал лишить тебя славного имени и титула. Я лишь хотел сделать твоё наказание более-менее сносным… Разве не я желал тебе добра?
Мосс сразу же понял: куда клонит сарей-мисим.
– Я не собираюсь убивать тебя, Биридия… Живи… – спокойно сказал он, резко развернулся и ушёл прочь. На данный момент его более волновало содержимое сундука.
– Связать его! – приказал Хетт своим сподручным.
Вскоре весь город был охвачен грабежами. Вооружённые отряды мятежников врывались в дома богатых египтян, чиновников и забирали у них всё ценное. Если же те оказывали сопротивление, исход был один – смерть…
Но таковых оказалось не много, почти все богачи расставались со своими ценностями добровольно, в обмен на обещание даровать жизнь им и их семьям.
Мятежники, ощутив в руках столь желанные богатства, вели себя по-разному: кто-то припрятывал часть добычи за пазуху, кто-то тотчас же спешил отнести её в поместье Биридии, где вёлся тщательный подсчёт Мицраимом, уже забывшем о своём прежнем хозяине и благодетеле.
В одном из залов просторного дома стояли сундуки, с лихвой наполненные золотыми талантами, серебряными дебенами, драхмами, различными мужскими и женскими украшениями; кинжалами и мечами, усыпанными драгоценными камнями, золотой и серебряной посудой; флаконами для благовоний тончайшей работы – словом, всем, что представляло какую-либо ценность.
… Мосс с удовольствием осмотрел добычу – пожалуй, этого хватит, дабы получить покровительство правителя Кадеса. Он подошёл к одному из сундуков и прикоснулся к изящному женскому ожерелью, лежавшему сверху, некогда украшавшему шею богатой матроны, жены одного из местных чиновников.
– К нам присоединились почти все иврим, живущие в Пер-Атуме… – сообщил Надав, приблизившись к своему командиру. – Они ждут твоего появления на площади, Мосс.
– Моего появления? – удивился предводитель мятежников. – Но я – не фараон, не номарх и не эрпатор… Я – писец по имени Мосс…
– Они верят тебе. Ты – наш вождь! – без тени сомнения ответил Надав.
В зале появились разгорячённые Авраам и Хетт.
– Среди людей звучат призывы отправиться в Аварис и взять штурмом дворец номарха! – с жаром воскликнул Хетт.
Мосс оторвал взгляд от сундуков, наполненных драгоценностями, и внимательно воззрился на вошедших соратников.
– А что ты, Хетт, думаешь по
Бывший наёмник замялся… Но быстро собрался духом и ответил:
– Нет, Мосс, это затея слишком рискованная. В Аварисе много стражников, да и каждый богач имеет свой вооружённый отряд. Мы можем потерять всю добычу.
Моссу понравились слова Хетта. И, немного поразмыслив, он решил предстать перед мятежными Иврим на площади.
Почти две трети население Пер-Атума составляли иврим. И вот многотысячная толпа, жаждавшая обрести свободу, богатство и новую родину устремилась в Питум. Ведь именно там находился Мосс, ещё недавно – писец, а ныне – человек, вселивший в надежду в племя Иврим, обитавшего в дельте Нила.
Не успел Мосс покинуть пределы поместья, как к нему устремилась толпа людей. Все они хотели говорить с ним…
Хетт и небольшой отряд египтян, бывших камнерубов, осуждённых за различные преступления, а сейчас – верные сподвижники Мосса, несколько оттеснили толпу. Вождю мятежников удалось достигнуть центральной площади, на которой собрались гвиры.
Мосс ещё издали увидел Аарона и его сыновей, в том числе и старшего Надава. Надав что-то сказал отцу, тот возвёл руки к небу, затянутому серой пеленой, сокрывшей солнце, и воскликнул:
– Моисей! Моисей! Веди нас в Эдом!
Его тотчас поддержали гвиры и представители других кланов. Они дружно вторили Аарону:
– Моисей! Моисей!
Мосс поначалу не понял, что почтенные гвиры обращаются именно к нему, ибо уже смирился со своим именем, подобающим лишь для ремесленника или землепашца, но отнюдь – не для вождя.
Он приблизился к группе гвиров, возглавляемой Аароном.
– Почему именно Моисей?.. – удивился он.
– Это достойное имя! – ответил Аарон. – Теперь ты один из нас. Более того – ты наш вождь. Люди доверяют тебе… Разве вождь может носить имя Мосс?
Мосс лишь кивнул в ответ, оценив предприимчивость Аарона. Действительно, между Моссом-писцом и Моисеем-вождём – целая бездна.
Моисей поднялся на постамент, сооружённый из нескольких обработанных глыб местного песчаника. Обычно с него вещали глашатаи очередную волю фараона или сарей-мисима.
Толпа замерла в ожидании…
Моисей окинул взором площадь, вся она и прилегающие к ней улочки были заполнены народом. Он понимал, что эти люди взирают на него с надеждой, а молодые мужчины отчасти – с восторгом.
Он не мог обмануть их ожиданий и произнёс:
– В поместье хранится достаточное количество золота, серебра и драгоценностей. Это богатство принадлежит нам! – По толпе пробежался одобрительный шепот. Собравшиеся на площади люди, знали: Моисей – бывший наследник трона. Теперь же он причисляет себя к племени Иврим.