Ковчег невезения
Шрифт:
Но фигурка Тамиэлы остаётся неподвижной, и это тоже невозможно понять! Пара мгновений, чтобы уклониться, у неё были, а медлительной её никак не назовёшь. Нэррис вспомнил, как она рванула по палубе к упавшему матросу, и там это заняло намного меньше времени, чем понадобилось Чёрной, чтобы перепрыгнуть провал между кораблями. Можно отскочить в сторону, или назад, и дать наследнику возможность сделать единственный спасительный выстрел! Так почему же она...
Захотелось закрыть глаза, но и с этим он опоздал! И наверно, слишком пристально глядел на сверкающее остриё, и то, что могло показаться лишь яркой фиолетовой
Четкость зрения вернулась так же внезапно, как и пропала, но легче от этого не стало, хоть он и увидел с огромным облегчением, что с Тамиэлой, кажется, всё в порядке. Хотя, этот как посмотреть... А вот Чёрная Бера почему-то растянулась на палубе, явно грохнувшись навзничь, но встать ей, кажется, уже не придётся. Иначе, с чего бы она завыла жутким, оглушающим басом, а её чёрная туча вскипела, но не от ярости, а будто бы от страха? И что это за живые вихри, кажущиеся серыми на фоне черноты, возникшие из ниоткуда?
Вой стал страшнее и громче, словно не уши его слышат, а голова вибрирует от одних только отголосков происходящей таинственной битвы. Тут уже Нэррис заметил, что Бера всё ещё борется, всё ещё порывается встать, дотянуться до врага, но что-то держит, прижимает её к палубе настолько надёжно, что лилово-красная фигурка так и стоит над ней, не шелохнувшись. Серые вихри, и без того стремительные, словно бы ускорились, вертясь и разрезая чёрную тучу, отгрызая от неё кусок за куском, сминая, утрамбовывая и тесня черноту. И ужасный вой начал стихать, словно теряя силы, исчезая и отдаляясь. Ещё несколько мгновений, и остатки чёрной тучи оказались задавлены, измельчены и поглощены серыми вихрями, которые тут же исчезли и сами, словно их дело сделано и бой выигран. Но так ли это?
Кажется, Чёрная Бера, несмотря на свою силу и ярость, не в силах подняться на ноги, а её дыхание стало хриплым и резким, как у смертельно больного. Но она ещё жива, а следовательно, опасна! Только сейчас наследник заметил клинок, что выпал из руки матриарха и отлетел на пару шагов в сторону. Как же так вышло, что она потеряла оружие в самый ответственный момент? Но потом Нэррис вспомнил удар, вспышку и звон, и запоздало связал их между собой, ругая себя за несообразительность. Кажется, чародейка надёжно защитила себя, потому и не уклонилась. После «волшебных» парусов это не так уж удивительно...
– Ну вот, ты снова свободна, - заметила Тамиэла, обращаясь к поверженной противнице.
– Чувствуешь облегчение?
– Чувствую смерть, - хрипло ответила Бера и закашлялась. Вглядевшись в её черты, Нэррис с неверием заметил, что поразившее его выражение лютой ненависти пропало, словно смытое волной. Впрочем, презрение и враждебность как таковая никуда не делись, вот только сил у матриарха, похоже, ни на что не осталось.
– Правильно чувствуешь, - кивнула Тамиэла.
– Но то была смерть твари, а не твоя.
– Всё равно не уйдёшь!
– с трудом проговорила Бера, снова пытаясь
– Остановилась, дура...
Нэррис скосил взгляд за корму, откуда накатывают силуэты двух преследователей. А ведь Бера, в принципе, права, но не учитывает один нюанс... Вот «Ривьенна» вздрогнула всем корпусом и тронулась с места, а разрушенный, горящий корабль Чёрных живо утянулся за корму. Это сколько же невидимых парусов поставлено, чтобы так ускориться?!
– Ещё как уйдем!
– заверила Тамиэла и, ненадолго обернувшись, скомандовала: - Боцман, ставьте обратно свои паруса.
Мастер Строгос, сам едва пришедший в себя от волнения, проревел приказ, и притихшие до этого матросы, с высоты рей следившие за необычным действом, вновь зашевелились. Задвигались петли линей, поползли вниз, расправляясь, белые полотнища, добавляя хода кораблю. А скорость уже неплохая! И очень вовремя, потому что пожар за кормой разгорается, а пороха в погребе должно быть немало...
Вот и преследователи круто переложили рули, старательно обходя с двух сторон импровизированный брандер, прекрасно понимая, к чему всё идёт, и что спасать там уже некого. Но разумеется, они не откажутся от идеи продолжать преследование. Впрочем, их скорости уже не хватит, чтобы догнать «Ривьенну», даже если убрать сейчас невидимые паруса Тамиэлы!
Нэррис решил, что глупо будет и дальше оставаться в стороне. Он спустился вниз на палубу, переложил взведённый пистолет в левую руку и правой поднял палаш, выпавший из рук матриарха. Почти прямой клинок, острый, как бритва, изящный кованый эфес с простым травлёным рисунком и полное отсутствие иных украшений. Ценный трофей!
– Неплохая железка, - снисходительно заметила Тамиэла, и добавила: - Абордажник, не хуже златоустовских.
– Добей!
– из последних рявкнула Бера, с трудом вставая на одно колено.
– Я в плен не пойду!
Тут Нэррис призадумался, и в очередной раз поразился задумке Тамиэлы. Она и в самом деле собирается Беру пленить? Хотя, что за кровожадные мысли у него? Было бы неплохо устроить суд, а что предъявить матриарху Дорсо, найдётся! Вот хотя бы нападение на наследника клана Нерат и его гостью...
– Ты и так, скорее всего, помрёшь, - беспощадно сообщила Тамиэла, при этом фиолетовые «фонарики» в её глазах по-прежнему светятся ярко и ровно.
– Чёрная тварь, которую я убила, изрядно попортила тебе мозги, и теперь у тебя впереди несколько часов мучительной мигрени, потом обморок, а дальше как повезёт. Может, и доживёшь до суда...
– Но даже труп, это лучше, чем ничего, - добавил от себя Нэррис, чтобы хоть как-то, пусть и запоздало, обозначить своё присутствие.
– А, господин наследник, - презрительно прохрипела Бера, не в силах оторвать полусогнутые руки от палубы.
– Недорезанный...
Тамиэла едва заметно шевельнула рукой, и что-то невидимое буквально придавило Беру ничком к палубе.
– Теперь у нас разговор будет короткий, госпожа матриарх!
– спокойно пообещала она.
– Недорезанная...
Пожалуй, пора убрать с палубы эту гадину, подумал Нэррис, а то уж слишком она разговорчива. Запереть подальше, приставить охрану, и везти в Нерат. Если выживет, хорошо, а если помрёт, то предъявим труп, тоже неплохо.