Ковчег Завета
Шрифт:
В зале стояла тишина, лишь фоновый шум приборов, их мерное гудение наполняло пространство звуками. Вспыхнул гигантский экран и по нему пошли сполохи. Снежная крупа, крупная рябь. Несколько долгих секунд и картинка прояснилась. Стало видно внутреннее помещение капсулы, рассчитанное на шестерых.
Большего добиться было невозможно, а потому о спасательной капсуле знали лишь двое – руководитель экспедиции и капитан корабля. Свен Фишер спокойно отнесся к такому варианту, а вот капитан Гафт был возмущен. У него с Комовым был долгий и обстоятельный разговор на эту тему. Дамиан был максималистом. Он считал, что каждый член экипажа достоин
– Аварийная ситуация сама по себе несёт большую опасность для экипажа, – сказал он тогда Гафту, – может так случится, что в капсуле будет всего три человека или один, так что шесть мест, на самом деле, это роскошно, хотя я понимаю, как это для Вас звучит.
Камера бездушно взирала на пустые кресла. Прошла минута и картинка не изменилась.
– Что это значит? – Комов снова начал заводиться, – картинка зависла?
– Нет, Сергей Михалыч, таймер идёт, просто в капсуле никого нет.
– Наружные, – произнес Комов и Стеблов, который делал доклад, тут же махнул рукой, а лицо его стало непроницаемой маской, искаженной страданием.
И снова помехи и рябь, которые в этот раз не спешили покидать экран. Они лишь исчезали на несколько секунд, чтобы снова заполонить экран, но и этого хватило, чтобы рассмотреть происходящее снаружи аварийной капсулы. Обломки разной формы бултыхались, увлекаемые инерцией астероида, среди них легко угадывались отливающие белым цветом скафандры.
– Иван, это ведь не трансляция, – Комов встал и двинулся к пульту управления связью, – сколько этой записи?
– Примерно три с половиной часа, Сергей Михалыч.
– Были ещё передачи?
– Мы сделали запрос практически сразу, как получили этот видеосигнал, его обработка практически закончена.
– Сколько ждать? – еле слышно произнёс Комов.
Силы резко покинули его. Холодный пот промочил одежду. Зрение поплыло.
– Врача, – истошно заорал Стеблов, но Комову казалось, что он пищит.
А потом и вовсе наступила темнота.
– Ну что ж, начнем наш предполётный брифинг, – Стеблов был преисполнен оптимизма, была проделана огромная работа, но она ещё не окончена, – воистину правильней было бы его, этот брифинг, делать на Лунной базе, перед стартом «Отважного», но Сергей Михалыч мне не разрешает туда лететь, – он улыбнулся и все вокруг расхохотались, – а потому и слово я передам ему.
– Спасибо Иван Сергеич, – улыбнулся Комов, – за предоставленное слово, а на Луну мы с тобой когда-нибудь слетаем, – он подмигнул Стеблову и продолжил, – друзья, все мы действительно проделали огромную работу и воплотили в реальность беспрецедентный проект и пусть он пока сверхсекретный и знают о нём немногие, но я уверен, что когда вы вернётесь с бесценными знаниями и материалом, который станет залогом нашего будущего развития, весь мир заговорит о вас. Безусловно об этом рано пока говорить и обычно это делать не принято, но я твердо уверен в успехе, я знаю, что корабль, который ждет вас на лунной орбите, в который вложено немало человеческих сил и гигантское количество ресурсов, способен доставить вас к самой удаленной точке во вселенной, до которой пока дотягивалась рука человека. Именно человека, собственной персоной. Пилотируемые проекты самое сложное в космонавтике, и
Скудные аплодисменты прозвучали и смолкли.
– Вы, – он протянул руку, указывая на экипаж, сидящий отдельно от всех, за прозрачной перегородкой, – безусловно знакомы друг с другом и прошли долгие совместные тренировки и слаживание, но среди присутствующих здесь, – он повернулся к представителю Президента, рядом с которым сидел китайский товарищ и его переводчик, а также несколько человек из Правительства, – есть те, кто о вас практически ничего не знает, а потому, я сейчас коротко вас представлю. Начнем с головы. Итак, руководитель экспедиции Свен Фишер, наш шведский товарищ из НАСА, был выбран из числа соискателей благодаря своему опыту и успешному выполнению различных миссий, о которых говорить не принято. Фишер слабо качнул своей белокурой или сплошь седой головой, обозначая себя.
– Командир корабля и первый пилот, Дамиан Гафт, соратник Илона Маска, американец и наш хороший друг, а главное отличный пилот и тот человек, который отвечает за экипаж и корабль.
Гафт встал, склонил голову и сел на место.
– Наш соотечественник, член отряда космонавтов с две тысячи двадцатого года, второй пилот экспедиции, Владимир Махов. У Володи большой опыт пилотирования в экстремальных условиях, ведь он бывший военный пилот, поэтому за маневрирование и пилотирование мы можем быть спокойны в любом случае.
Владимир привстал и вновь опустился в кресло.
– Наш самый ценный член экипажа. Человек совершивший, без всякого преувеличения, революцию в космонавтике. Тот, кто создал генератор способный защитить корабль от страшных космических излучений и не побоявшийся сам отправиться в этот полет. Наш венгерский товарищ и друг Стефан Кинг.
Было заметно, что Стефан смущался. Лицо его залила краска, но он встал и приложив два пальца к виску «козырнул» в сторону Комова. И снова зазвучали аплодисменты, которые стихли, стоило Комову поднять руку.
– На очереди следующий ученый, астрофизик, отчасти вычислительный мозг команды, а по совместительству красивая девушка и наша соотечественница Александра Котова.
Саша смущенно помахала рукой, привстав и быстро сев обратно.
– Бортовой врач, ещё одна красавица на корабле, а по совместительству часть силовой структуры команды, наш самый обаятельный ирландский космодесантник Синтия Рокфор.
Она встала и реально «отдала честь» Комову и резко села обратно.
– Вторая, а номинально первая часть силовой структуры команды и не менее обаятельная, – короткий смешок не остановил речи Комова, но заставил представляемого дёрнуть головой, – космодесантник, по совместительству глава службы безопасности корабля, наш британский товарищ Энтони Клепс.
Клепс встал и кивнул, поморщившись. Похоже англичанину не понравилось, что его назвали британцем, смешав с ирландцами и шотландцами. А может быть его раздражал смешок, раздавшийся в зале.
– Есть и ещё один член команды, которого я обязан представить. Все мы знаем, что корабль, созданный нами на окололунной орбите, самое высокотехнологичное и сложное устройство, которое создавало человечество. Вот и управлять огромным и сложным кибернетически-механическим организмом должен мощный мозг. Такой как у нашей Алисы. Аббревиатура принята от английского, но Алиса чисто русская разработка. Приветствую тебя Алиса.