Ковчег
Шрифт:
— Сделаем! — кивнул папаша Мюллер.
Да, этот сделает… Я и не сомневался.
Вторым пунктом повестки дня после производства стали стояло производство меди. Полиметаллическое медно-свинцово-цинковое месторождение на Ковчеге обнаружили. Теперь встал вопрос о его разработке и производстве в первую очередь меди, а во вторую – свинца и цинка.
Сталь и медь – необходимые материалы для производства электрогенераторов. Но этого мало. Нужен лак для изоляции обмотки. Вот с ним оказалось туго. Местного сырья для пока не подобрали. Я огорчился этим известием, как и сообщением о том, что алюминий производить тоже пока не из чего. То есть, сырья, как грязи, но производство из этой грязи крылатого
Кстати, для разработки месторождений – неважно каких, требовалась куча самосвалов, немаленьких экскаваторов, бульдозеров и масса другой техники. Пожалуй, сложнее всего было достать экскаваторы. Карьерный шагающий экскаватор – здоровенная дура, которую делают по заказу, а потом по частям перевозят на место работы. Под прикрытием разработки месторождений в Сомали в новый мир можно было протащить от трёх до десяти таких устройств, но не больше. Значит, надо налаживать производство на месте. Закупать двигатели, кабеля, тросы, сортовой прокат, и так далее, а потом лепить из всего этого готовое изделие… А для того, чтобы слепить, требуется ещё оборудование, персонал, и прочие прелести. Я тяжело вздохнул. С бульдозерами и самосвалами было попроще. Надо только было определиться с моделью базовой машины, и потихоньку, не вызывая ажиотажа, закупать их мелкими партиями и перетаскивать сквозь портал. По поводу базовой модели возник спор. Я считал, что неплохо бы было бы приобрести Кременчугский автозавод, который и так на ладан дышит, наклепать нужное количество самосвалов на нём, а потом его обанкротить, и вывезти оборудование на Ковчег. Дёшево и сердито. Юрий Павлович настаивал на закупке китайских грузовиков. Китайцы, кстати, провели в Кении какой-то хитрый тендер, согласно которому получили монопольное право на продажу своих грузовиков, а взамен обязались ремонтировать местные дороги (тоже небесплатно, конечно). Я, когда об этой комбинации узнал, очень удивился, что её провернули китайцы, а не израильтяне… В общем, спорили долго, и решили провести сравнительное технико-экономическое обоснование. В конце концов, в Китае устаревшее оборудование тоже постоянно списывают, и там вполне возможно дёшево приобрести несколько уже старых для Китая, но вполне современных для той же России, а уж тем более для Ковчега заводов.
Для обеспечения автопарка резиной, как шинами, так и РТИ, нужен был каучук. Поскольку с природными каучуконосами и с нефтью было туго, оставался единственный источник – спирт. Я вздохнул: "О какой борьбе с пьянством в таких условиях может идти речь?". Спирт, в полном соответствии с песней Высоцкого, решили гнать из опилок. Для этого предполагалось построить гидролизный завод.
По ходу обсуждения всех этих вопросов, возникавших один из другого, и требовавших немедленного решения, у меня постепенно разболелась голова. Может, со временем втянусь в такой ритм жизни, но пока… Не пора ли закругляться? Заглянув в список вопросов на сегодня, я с радостью увидел, что остался только один. Но какой!
Производство боеприпасов.
В новом мире обнаружились довольно неприятные хищники, да и люди, которых мы завезли первой партией, от хищных зверей отличались не очень. Без оружия справиться с теми и другими было проблематично. И если завезённое с Земли оружие могло служить довольно долго, то боеприпасы к нему надо было производить на месте. В первую очередь встал вопрос о производстве патронов.
Опять-таки – сталь, медь и свинец в принципе есть. Сам патрон и пулю изготовить можно. А вот порох… В принципе, чёрный порох изготавливать было из чего: древесный уголь не проблема (бедные леса), серу нашли, свинец тоже. Селитра… Тут
Но вот бездымный порох… Нитроцеллюлозы пока не было. Азот добыть из воздуха не проблема – есть куча дешёвых и лёгких установок. А вот сама целлюлоза…. Без хлопка качественный порох получить вряд ли удастся… Придётся делать какой получится из древесной целлюлозы. Которую саму ещё надо производить. Кстати, в том числе и для производства бумаги. Нефти нет – прощайте, всевозможные пластиковые пакеты, тарелки, и стаканчики. Здравствуйте, деревянные и картонные ящики, стеклотара и упаковочная бумага… Ужас…
Покончив с повесткой дня, я отпустил министра промышленности, а вот папашу Мюллера попросил задержаться. Похоже, это стало входить у меня в привычку.
— Сергей Петрович, а не помните ли вы случайно, какой у нас процент пропавших без вести разведывательных экспедиций? — обратился я к нему.
— Помню, конечно… — улыбнулся он. Но вообще, эта информация есть в местной локалке, а у вас есть допуск. Позвольте, я вам покажу.
Ага. Местная сеть. Я по ней, конечно, уже полазил немножко, но сразу освоиться в таком потоке информации трудно. Минимум с неделю надо. Я внимательно смотрел на манипуляции Сергея Петровича, и запоминал порядок действий.
В конце концов передо мной на экране высветился уже знакомый "спрут" разведанной территории. На нём светились яркие зелёные и красные точки. Красных было меньше.
— Так. 5,28 процента, — считал я цифру с экрана, — в общем, округляем до пяти. В принципе, нормально для абсолютно неизведанного мира. Красные точки, это я так понимаю, координаты последних сеансов связи с исчезнувшими разведчиками?
— Абсолютно верно.
— Так-так… — я внимательно прошёлся взглядом по всем красным точкам, пытаясь визуально выявить какую-то закономерность. Закономерность не выявлялась, зато на память пришли прочитанные когда-то в далёком детстве строки:
"Разведчики ушли и не вернулись, Над ними ветки елочек сомкнулись, Над ними плачет вешняя вода. Над ними, над немыми, над родными, В туманном небе, в предрассветном дыме Горит, не гаснет алая звезда…"— пробормотал я вполголоса.
Краем глаза я заметил, что папаша Мюллер как-то странно на меня посмотрел.
— Что-то не так, Сергей Петрович? — поинтересовался я.
— Да нет, всё так… Не ожидал, что вы эти стихи помните.
— Сам не ожидал, — честно признался я. Но вот, вспомнилось почему-то… Хоть и разведчики не те, и война не та…
— А вы считаете, что у нас война?
— А как же, — улыбнулся я. И даже не межмировая, а двухмировая. Ибо тут нам скорее всего, придётся схлестнуться с людьми, а там – с природой. И дай Бог, чтобы только с природой. Вот что, Сергей Петрович. Надо обязательно послать в места исчезновения групп повторные экспедиции. Я хочу быть уверен, что опасности нет, или точно знать, какие опасности нас ожидают.
Папаша Мюллер задумался на несколько секунд, кивнул:
— Хорошо, отправим. Вот. Только вот это место… — он показал мне на конец одного из самых длинных "щупалец". Одна из самых ранних экспедиций. Ушли дальше всех. До этой точки добираться почти полгода…
— Посылайте экспедицию, — твёрдо ответил я. Пусть передвигаются насколько возможно быстро, пока не доберутся до места исчезновения первой группы. А там уж пусть будут максимально внимательны. И почаще выходят на связь…
— Сделаем! — согласился папаша Мюллер.