Ковен возрожденных
Шрифт:
– Тебе камень-ножницы нравились больше, потому что ты чаще выигрывал, – шутливо поясняет Бастьен. – И меня не волнует, что ты там говоришь про правила. Уверен, что ты каким-то образом чуял, что мы выбросим.
Торрез усмехается и качает головой.
– П-ф-ф, я просто хорош в этой игре, – самодовольно возражает он, а затем, убрав руку с моей задницы, изображает знак, обозначающий ножницы, потом дует на пальцы.
Я хлопаю его по груди и отодвигаюсь. Перешагиваю через кучку пепла и тянусь к протянутой Бастьеном руке.
– Ты поступил некрасиво,
– Перестань смотреть на меня щенячьими глазами, – ругается Бастьен, а затем начинает хохотать, когда Торрез по-детски выпячивает нижнюю губу. – Все честно.
– Бессердечный, – выдает Торрез и драматично хватается за грудь. – Позволь хотя бы наблюдать, если не даешь поиграть.
Я удивленно смотрю на Торреза. Его улыбка становится еще шире.
– Я знаю, что тебе понравится это, – дразнит он меня и приподнимает бровь.
Я пожимаю плечами, потому что не могу отрицать этого.
Моя ЖВ – Жадная Вагина – снова в игре.
Парни смеются, словно услышали мои мысли. Или, может, их позабавило отсутствие попыток отрицать слова Торреза. Бастьен выводит меня из покрытой пеплом комнаты, а Торрез следует прямо за нами, как довольный щенок.
Проходим мимо группы ламий, которые стараются держать максимально возможную дистанцию. Они ведут себя так, словно мы угроза и нас нужно бояться. Думаю, пепел, покрывающий мою одежду, не самое приятное зрелище для них, но мы убиваем ламий не просто так. Со дня на день мы уедем, и до этого нам нужно убедиться, что это гнездо больше не представляет угрозы ни для нас, ни для тех, кто здесь останется. Не все ламии враги нам.
На удивление, здешние обитатели, относительно лояльные к нам, отнеслись к оборотням Волкова почти как к членам семьи. Не знаю, связано ли это с тем, что они практически соотечественники и говорят на одном языке, или (скорее) дух товарищества основан на взаимной неприязни к кастерам и паладинам, американцам к тому же. Какой бы ни была причина, они ужились, и стая Волковых поклялась защищать гнездо после того, как все остальные уйдут.
А значит, хотя бы об этом мне не нужно беспокоиться, как и нести ответственность. И я благодарна Альфе, Федору, несмотря на то что он достал уже своей Брун. Клянусь, если я еще раз услышу, как он восхищается этой девахой, я просто сойду с ума. Сначала он нахваливал ее перед Торрезом, а теперь поет дифирамбы ее способностям всем моим Избранным. Чертовски сомнительный вкус, если хотите знать мое мнение.
– Винна, – эхом разносится по коридору позади нас, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Бэкета и Эноха.
– Есть успехи? – кричу им, пока они подходят к нам.
Они оба отрицательно качают головой, и я издаю раздраженный стон.
– Мы осмотрели его комнаты, библиотеку и все остальные места, где этот сумасшедший кровопийца мог бы хранить книги о Стражах, но ничего не нашли, – говорит Бэкет, и я, нахмурившись, оглядываю пещеру-коридор, как будто на стенах написаны подсказки.
– Он мог солгать, Винна, – пожав плечами, говорит Энох.
–
– Скорее всего он просто играл с тобой. Его брат был Избранным, оттуда и вся информация. Мы не знаем, в какой момент Адриэль слетел с катушек. Возможно, он годами получал информацию из первых рук, – заявляет Бэкет.
Как бы мне ни было неприятно, надо признать, что он, вероятно, прав. Нет смысла переживать из-за книги, которой, вероятно, не существуют.
– Эта пещера огромная. Возможно, потребуется год, чтобы обыскать каждый уголок и каждую расселину. Скоро мы будем окружены Стражами. Уверена, они расскажут нам больше, чем любая книга, которую Адриэль мог спрятать в этом месте, – успокаивающе добавил Энох.
Бастьен выводит маленькие круги на тыльной стороне моей ладони большим пальцем, и нервы в моем животе оживают при мысли о других Стражах.
– Кстати об этом, когда мы выдвигаемся? – спрашивает Бэкет.
Бастьен больно сжимает мою руку, но, к счастью, он молчит. Если мне придется вернуться к спору о том, почему Энох и его ковен должны отправиться с нами в город Стражей, я ударю его, а затем на месяц лишу права участвовать в игре «Я первый». Ладно, может, вторую часть опущу, но точно ударю.
– Сегодня мы закончили допросы, так что отправляемся, как только все соберутся и будут готовы. Я проверю Сорика и дам вам знать.
Бэкет и Энох кивают в ту сторону, откуда только что пришли, намекая, что Сорик там. Бастьен тянет меня за руку, заставляя двигаться, и я стараюсь подавить разочарование из-за того, что не нашла никаких инструкций по эксплуатации Стражей. В качестве утешительного приза напоминаю себе о том, что мы с Бастьеном вроде бы собирались сделать.
Интересно, Торрез правда хочет понаблюдать или же он присоединится к веселью?
– Волк, – раздается голос Нокса, когда мы сворачиваем в коридор, ведущий в нашу комнату.
Мы все одновременно стонем и, обернувшись, видим мулата, бегущего по коридору трусцой.
Проклятье, он великолепен.
– Про тебя спрашивала какая-то Брун. Ей нужна помощь в организации патруля, – объясняет Нокс, и я рычу.
Торрез смеется, и я поворачиваюсь к нему.
– Мне снова надрать ей зад? Что ей вообще надо?
Парень вскидывает руки в примиряющем жесте.
– Ее прислал Федор. Чем быстрее мы со всем этим разберемся, тем быстрее сможем уехать, – напоминает он.
– Разберемся? Мне стоило оторвать ей голову, когда была такая возможность, – ворчу я и отворачиваюсь от Торреза, когда он пытается поцеловать меня в кончик носа.
– Передай ей, что приду через час… – Он смотрит на меня. – Чрез два часа. То есть найду ее, когда закончу, – говорит Торрез, и моя Жадная Вагина сжимается в возбужденном ожидании.
– Хорошо, – кивает Нокс. – А куда вы направляетесь? – спрашивает он небрежно, но блеск в глазах выдает его.
– Трахаться, – сообщает Бастьен и снова тянет меня по коридору.