Койн
Шрифт:
— Отдыхай, малышка.
Я проснулся от удара.
Хэдли стонала и всхлипывала.
— Папа.
Сердце в груди бешено заколотилось. Я потянулся к Хэдли в темноте, проведя пальцами по ее взмокшим волосам.
— Шшш, я рядом.
Казалось, она расслабилась, услышав мой голос, и кошмар рассеялся. Я убрал волосы с лица Хэдли и провел большим пальцем по шелковистой коже. Привстав, я поцеловал ее. Мягко. В щеку. Один раз в губы. И в нос. Она тихо выдохнула.
— Ты
— Да, — прошептала Хэдли. — Прости.
— Хочешь поговорить об этом?
— Нет.
— Сейчас ты в безопасности.
— Так ли это? — она снова всхлипнула.
— Со мной — да.
Хэдли запустила пальцы мне в волосы, и я прижался к ее лбу своим. Касание вышло совсем мягким. Нежным. Успокаивающим. Черт, оказывается, я дико скучал по подобным проявлениям привязанности. Хэдли чуть повернулась и прижалась губами к моему рту. Торопливая ласка. И еще одна. А потом она приоткрыла губы.
И я просунул язык ей в рот.
Очевидно, этим я шокировал нас обоих, поскольку Хэдли шумно втянула воздух.
Когда она коснулась моего языка своим, комната у меня перед глазами покачнулась. Ее движения были робкими, но любопытными. Я углубил поцелуй, отчаянно желая, чтобы кто-то вернул меня к жизни. В моем сознании я целовал Элли. Точнее: сперва Элли. Но вскоре в сознании вспыхнули большие карие глаза Хэдли, прогоняя воспоминания.
Юная.
Она такая юная.
И все же я стал целовать ее все более страстно, даже отчаянно. Хэдли вцепилась мне в волосы. От ее стона член мгновенно затвердел.
«Прекрати».
Мне нужно было остановиться, черт бы все побрал.
Однако я перекатился на нее, устроившись сверху, раздвинул ее бедра и устроился прямо между ними. Мы оба застонали, когда я потерся об ее киску. Я был готов уничтожить Хэдли своим ртом, покусывая и посасывая, буквально владея им, в то же время двигая бедрами и ища удовольствие от ее тела. Хэдли впилась пятками мне в задницу, а ногтями в скальп.
Она была также возбуждена, как и я, мои спортивные штаны намокли от ее соков. Это было безумием. Я трахал ее прямо в штанах, удерживая хотя бы эту мнимую дистанцию, но радостно встречал каждый ее стон, царапину от ногтей, словно мог запечатлеть все в своей памяти.
Я так долго искал это.
Связь с жизнью.
Все это время я лишь плыл по течению.
— Койн, — взмолилась она, — ты нужен мне.
— Я не могу, ДиКей.
— Тогда хотя бы позволь мне тебя почувствовать.
Издав стон поражения, я потянул вниз спортивные штаны, чтобы вытащить член. Обхватив его ладонью, я ударил им по ее киске, а потом провел вдоль половых губ. Мы оба вздрогнули, ощутив это. Нужно было лишь толкнуться внутрь. И все бы могло стать чертовски приятным.
Но я не мог этого сделать.
Секс бы связал нас, а я не уверен, что хотел этого.
Девушки вроде нее становились одержимыми.
Черт, она считала, что любила того мудака — Джуниора. Что если Хэдли решила бы,
«Этого не случится, черт подери».
Я скользнул членом по ее клитору, а потом чуть надавил, дразня и наслаждаясь тем, как киска Хэдли становилась все более влажной. Мы снова застонали в унисон, когда я надавил на ее вход, но так и не проник внутрь. Я скользнул вниз, проведя членом между ягодиц, а потом вернулся к клитору.
— Почему ты не хочешь меня трахнуть? — рыкнула она, упираясь пятками мне в задницу и приподнимая бедра в поисках члена.
— Потому что я никогда от тебя потом не избавлюсь, — я стал покусывать ее нижнюю губу. — А этого я допустить не могу.
— Мне все равно некуда идти.
— Раз ты пока здесь, я заставлю тебя кончить.
Я удвоил усилия, скользя по киске Хэдли и мечтая, мать вашу, немедленно пронзить ее членом. Вместо этого я тер снова, снова и снова. Пока Хэдли не вскрикнула от удовольствия и не содрогнулась всем телом. От звука ее тяжелого дыхания яйца сдавило, и горячая сперма брызнула на футболку Хэдли. Я вдруг пожалел, что не сорвал с нее этот клочок ткани, иначе сейчас бы смог растереть свое семя по всей ее коже. Помечая Хэдли.
Но, черт возьми…
Я не хотел претендовать на нее.
Не так.
Сев на корточки, я порадовался, что не видел лица Хэдли в темноте. Словно в тумане я протянул руку, нашел свою сперму и собрал ее пальцами, принявшись размазывать ту между половых губ и втирать в пульсирующий клитор. Хэдли скулила и хныкала, но я не остановился, пока не довел ее до еще одного оргазма. Не в силах ничего с собой поделать, я просунул внутрь нее палец, ненавидя себя за то, что не мог действовать по-мужски и оттрахать Хэдли, как она того заслуживала.
Собрав в кулак всю свою волю, я все же высунул из нее палец и похлопал по киске.
— Иди к себе, Хэдли.
— Ч-что? — она улыбнулась мне. — Почему?
— Потому что если останешься… не знаю, что тогда произойдет.
— Я не боюсь.
— А должна бы.
— Койн…
Я вскочил с кровати и понесся в ванную, захлопнув за собой дверь. Подойдя к зеркалу, я долго и пристально вглядывался в свое отражение.
Пугающий.
Старый.
Озлобленный.
Жестокий.
Губы покраснели от наших поцелуев, а с опавшего члена все еще капало.
«Иди в свою комнату, Хэдли».
«Пожалуйста, мать твою».
У мужчины не может быть столько самоконтроля.
Я вдруг услышал, как хлопнула дверь спальни.
— Хорошая девочка, — пробормотал я и шумно выдохнул.
Глава 12
Хэдли
Койн делал вид, что ничего не случилось.
Невероятно.
— Что он сделал прошлой ночью? — спросила Сторми, потащив меня в кладовку подальше с моего насеста на окне, где я неотрывно смотрела на Койна, курившего снаружи.