Кожа
Шрифт:
Скалли и Малдеру очень хотелось хоть на несколько минут окунуться в атмосферу странного города, но ван Эппс не предоставил им такой возможности, остановив машину прямо у вокзала, в здании которого в отличие от всего остального не было ничего экзотического. Когда он на прощание помахал агентам рукой, Малдер почувствовал огромное облегчение — теперь этот тип не будет висеть над душой и можно действовать свободно.
Вскоре за окном поезда назойливые городские картины сменились мягкой зеленью сельских пейзажей. По мере того как поезд удалялся на юго-восток, между залитыми водой рисовыми полями все чаще начали появляться густые
Тут с фермером произошло нечто странное. Он вздрогнул, отодвинулся на край сидения и что-то зашептал, ухватившись за амулет, висящий на шее. Малдер знал, что тайцы — один из самых суеверных народов, но почему одно лишь название города Алькат привело их попутчика в такой трепет?
Фермер, судя по всему, не имел ни малейшего желания объяснять, но Малдер настаивал и получил в ответ три слова: Май-ди-фис. Покопавшись в карманном словаре, он перевел это как «злые духи». Оставшуюся часть пути таец демонстративно молчал.
По железной дороге они добрались только до Районга — прибрежного городка, окруженного курортами вполне европейского типа. Здесь на каждой улочке теснились сувенирные лавки и кафе, предлагающие многочисленным туристам местные экзотические блюда, вроде нам плаа — рыбного соуса.
Центр туризма имел свои преимущества — Малдер и Скалли без лишних хлопот арендовали джип. Пусть не новый, но вполне в приличном состоянии. Другое дело, что дорогу на юг, по которой им пришлось ехать, с трудом осилил бы даже болотный вездеход на воздушной подушке. Чем ближе становилась цель путешествия, тем чаще казалось, что здесь не ступала нога человека и полоса земли между деревьями — вовсе не дорога, а результат какой-то природной катастрофы…
— Город должен быть где-то рядом, — крикнула Скалли сквозь натужный рев двигателя. — Судя по карте, Тайский залив — у подножия холма, по которому мы сейчас сползаем. А справа начинается горный массив Дум Као — «черные горы». Высочайшая вершина — двенадцать тысяч футов, площадь около двухсот квадратных миль. По противоположному склону проходит граница с Камбоджей. Практически непригодные для жилья места — оползни, лавины, хищники и, кроме того, насекомые — переносчики заболеваний.
— Рай для отшельника, — подытожил Малдер. — Выбери пещеру посуше, на завтрак — какое-нибудь местное животное, по выходным можно созывать соседей и вместе любоваться камнепадами. Вот жизнь!
— Осторожнее!
Передние колеса лендровера повело влево и вниз, дорога исчезла, и машина неудержимо понеслась на огромные камни. Малдер резко вывернул руль, ударил по тормозам, джип чудом проскочил между двумя валунами и замер, увязнув в грязи. Малдер облегченно вздохнул и припал к рулю.
А когда поднял голову, то не поверил собственным глазам — машина остановилась на краю мощенной камнем дороги, спускающейся в долину, с трех сторон окруженную лесным массивом. С четвертой стороны ее омывал океан. Перемена была разительной — только что они с трудом пробирались по узкому, размытому проселку сквозь густые
— Ну вот, кажется, это и есть Алькат, — Удовлетворенно констатировала Скалли, отбрасывая со лба мокрые волосы, ее глаза заметно повеселели.
Малдер вел машину медленно, чтобы напарница смогла отдохнуть после изматывающего авторалли и полюбоваться окрестностями. Дорога вскоре привела их в центр тихого рыбацкого поселка. Вокруг стояли одноэтажные деревянные домика с пестрыми вывесками на тайском языке — очевидно, коммерческие магазинчики. Встречались и традиционные дома с резными крышами и наклонными стенами. Большинство сооружений стояло на сваях, видимо, в сезон дождей Алькат основательно затапливало.
В стороне от дороги виднелись дома повыше — в два-три этажа. Люди деловито расхаживали по улицам. В поселке даже имелись машины, правда, более изношенные, чем лендровер. Они мирно соседствовали с велорикшами, бойко крутившими ржавые педали. Как и рыбаки, велорикши не обращали на дождь ни малейшего внимания. Они лавировали между автомобилями, а водители, высовываясь из окон, беззлобно поругивались на одном из тайских диалектов. Собака, заливаясь отчаянным лаем, гналась за двумя ребятишками, торговка рыбой громко расхваливала свой товар.
— Да, это не Бангкок, — проговорила Скалли. — Даже не верится, что Алькат находится в той же стране.
— Обычное дело для «третьего мира», — кивнул Малдер. — Столица меняется на глазах, новые дома, новые машины — и новые люди. А сюда, в глубинку, прогресс все никак не дойдет. Меньше пяти тысяч жителей, туриста сюда разве что шальным ветром заносит. Вот и киснут под дождем — тихо, мирно. Интересно, почему такая жизнь нравится американцам, которые застряли здесь после войны? Привыкли, наверное… А вот, гляди, какой колоритный тип!
На краю дороги, широко улыбаясь беззубым ртом, стоял старик. Три истертых цепочки красовались у него на шее, и на каждой висело по кусочку нефрита. Амулеты, точно такие же, как у фермера в поезде. Наверное, ни одна страна мира не может похвастать таким количеством потусторонних существ на душу населения. Соответственно, каждого духа полагается особым образом ублажать, если не хочешь пойти топором на морское дно или умереть от какой-нибудь страшной болезни.
И все же, Малдеру этот старик показался странным. Не потому, что он смотрел на них так, будто гости с Запада наведываются сюда каждый день, — таким взглядом встречают тех, кого давно поджидают.
Малдер тряхнул головой. Это дождь виноват. Дождь и адская усталость, от которой в воображении рождаются химеры. Старичок дружелюбен, как большинство тайцев, — вот и все. В следующие несколько минут прохожие не раз одаривали гостей радушными улыбками, и очередное обострение шпиономании постепенно прошло…
— По-моему, мы добрались до центра, — заметил Малдер. — На карте есть что-нибудь вроде гостиницы?
Скалли пожала плечами.
— Такой информации нет. Но я думаю, что хотя бы один постоялый двор здесь найдется. А нам большего и не надо — бросить шмотки и вперед, искать Эндрю Палладина.