Козьма Захарьич Минин, Сухорук (1866)
Шрифт:
Лыткин
Да тише ты, как раз беду накличешь!
Подслушают, тут всякого народу
Довольно есть. Свою казну считай,
А до чужой тебе нет дела вовсе.
(Уходит в лавку.)
Входит юродивый, его окружает толпа.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же, юродивый и толпа.
Аксенов
Откуда, Гриша?
Юродивый
Ась?
Аксенов
Откуда,
Юродивый
В монастыре обеденку стоял,
И панихиду пели, поминали
Раба Прокофья.
Аксенов
Упокой, Господь!
Какой Прокофий, ты не знаешь, Гриша?
Юродивый
Он, говорят, был добрый. Я поплакал
И помянул. Подайте на дорогу!
Лыткин
Аль ты куда собрался, Гриша?
Юродивый
Далеко. Длинная дорога; встанет -
Так до неба достанет. Все песками
Сыпучими да темными лесами
Дремучими.
Лыткин
Куда ж дорога, Гриша?
Юродивый
К честным обителям.
Лыткин
Один пойдешь?
Юродивый
Нет, много, много.
Лыткин
Что он говорит?
Сулит дорогу, а куда? Известно,
Одна дорога; значит, все помрем;
И надо полагать, что это вскоре.
Губанин
Нет, надо быть, что о другой дороге
Он говорит.
Темкин
Его не разберешь;
Убогий он у нас и малоумный.
Юродивый
(со слезами)
Нет, вот что: храмы там без богомольцев,
Без пения. Подайте на дорогу!
Бежит по сцене. Все расходятся по лайкам. Входят Биркин и Семенов.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Биркин и Семенов.
Биркин
(оглядываясь)
Ты в Нижнем шатости не замечаешь?
Семенов
Господь хранит пока.
Биркин
А знаешь что?
Ведь Нижний - ключ всей Волги; за него бы
Король Жигмонт иль Владислав-царевич
Нам дорогую цену заплатили,
Кабы привесть к присяге. Мне - боярство
Иль в думные, тебя - в Москву, в дьяки,
В любой приказ.
Семенов
Ты шутишь аль смеешься?
Биркин
Как хочешь понимай!
Семенов
Как понимать!
Изменником я не был и не буду,
И с дьяволом быть в доле не хочу.
Биркин
Я пошутил с тобой.
Семенов
Иван Иваныч,
Шути с кем помоложе. Этих шуток
Я не люблю, они подвохом пахнут.
Биркин
Ну, не сердись! не любишь, так не стану
Шутить с тобой; нам ссориться не след:
Неладно в Нижнем.
Семенов
Полно, что пугаешь,
Иван Иваныч; как тебе не грех!
Биркин
И
Семенов
Кому же заводить?
Биркин
Кузьма Захарьев.
Семенов
Не верю, быть не может.
Биркин
Погоди,
Дай срок, увидишь сам. Всегда толпою
За ним народ валит, все шепчут что-то
И по ночам сбираются к нему.
Семенов
Не верю.
Биркин
Ты не спорь со мной; разведай.
Семенов
Да нет же, говорю.
Биркин
Не ошибись!
Семенов
Не ошибусь я в этом человеке.
Кузьму я знаю вдоль и поперек:
Он боек на язык, упрям и дерзок;
В дела мешается, за всех заступник;
А все-таки души он не продаст;
Сгрубить - сгрубит, а смуты не затеет.
Биркин
От грубости до мятежа далеко ль!
Я не люблю, кто бойко говорит!
Семенов
Да у меня ведь горлом не возьмешь!
Я не ему чета, молчать заставлю.
Я при царе Иване начал службу,
В дьяках состарился и поседел.
Уж мы с Кузьмой не первый год воюем;
Биркин
Наскочит на меня, так будет помнить.
Семенов
Ну, и тебя таки честит изрядно,
И за глаза все Тушиным корит,
А тушинцам у нас почету мало;
На Волге их не любят.
Биркин
Не беда!
Насильно мил не будешь! Уж народец
У вас на Волге! Нечего сказать!
Некстати говорливы! Вот ты здешний,
Не тушинский; а тоже говорят,
Что ты берешь посулы, что с живого
И с мертвого дерешь, не разбираешь.
Семенов
Да кто же говорит?
Биркин
А все Кузьма.
Семенов
Не верь, Иван Иваныч! Все напрасно;
Посулов не беру. Он злым поклепом
Меня обносит. Да ты сам ли слышал?
Биркин
Сам слышал.
Семенов
Не снесу такой обиды,
Пойду челом ударю воеводе.
Биркин
Я говорю тебе, что он мятежник;
С народом шепчет, а властей ругает;
Небось без умыслу? Да кто ж поверит!
Семенов
Его теперь и знать я не хочу,
Ругателя.
Биркин
А ты пока молчи,
Умей скрывать обиду; дожидайся.
Он не уйдет никак от наших рук.
Я сторожа к нему приставил, знаешь,
Павлушку; он хоть зайца соследит;
Волк травленый, от петли увернулся.
Он из дьячков из беглых, был в подьячих,
Проворовался в чем-то; присудили
Его повесить, он и задал тягу.
Теперь веревки как огня боится.
Хоть висельник, да только бы служил.
Ну, и писать горазд, мне то и нужно.
Да мы еще с тобою потолкуем.