Козырные валеты
Шрифт:
– Ладно, сначала войдем. – Гуров нажал на кнопку звонка, и, хотя ни о каких условных сигналах не договаривались, сыщик дал один длинный звонок и три коротких и встал напротив «глазка».
Дверь открыли быстро, хозяйка ласково улыбнулась.
– Здравствуйте, Лев Иванович, заходите, господа-товарищи.
– Обувь снять. Станислав, найти щетку или тряпку и в туалете ботинки тщательно протереть.
– Рита, – переходя на «ты», сказал Гуров, – мы с тобой идем на кухню чай пить, а молодые люди тут обождут. Забыл. На листке плотной бумаги напиши записку: «Буду
Молодая женщина молча кивнула, пошла в другую комнату. Гуров остановился на пороге и, сжав зубы, повторял: «Не проглядеть и не напортачить… Не проглядеть и не напортачить…»
Оглядев игрушки, Гуров спросил:
– Сколько парнишке?
– Восемь. – Нижняя губа Риты дрогнула.
– Когда из школы?
– О! – Рита всплеснула руками. – У него баскетбол этот, раньше девяти не ждите.
– Рита, теперь спокойно, дословно повторите слова человека, который звонил.
– Здравствуйте, можно попросить Риту Ивановну? Значит, он не знает, что взрослых, кроме меня, в квартире нет. А этот змей, зам Якова, порой шутил со мной. А тут он сказал, что назначен новым замом погибшего, фамилия его Клубнев.
– Отлично рассказываете, Рита, продолжайте, – подбодрил женщину Гуров.
– Я получил тяжелое задание, требуется заглянуть к вам, у Якова Сергеевича остались в столе некоторые секретные документы. Мне приказано их забрать, обработать и завтра утром доложить генералу.
Рита сцепила пальцы, хрустнула ими:
– И тут я поняла, что он врет. Сначала мелькнула мысль, а почему присылают незнакомого человека, когда у Яши в отделе было много друзей и они меня прекрасно знали? Затем я вспомнила ваше предупреждение и не стала звонить генералу и проверять. И только после подумала, какие секретные документы, когда у нас ни один ящик не запирается? Да и Яша сто раз говорил, что документ из кабинета домой может взять только…
– Предатель, – помог женщине Гуров.
Рита покраснела и кивнула.
– Я рассказываю долго. Неожиданно поняла – все ложь, в мозгу словно электричка пролетела. И сердце заболело, я даже на диван села.
Гуров нежно обнял Риту за плечи, поцеловал, сказал:
– Гриша, валокордин. К окнам никому не подходить, о телефоне не говорю.
Глава 5
– Документ есть документ. Офицер его ни в сундук, ни в ванную, ни в сортир не спрячет, – говорил Гуров. – Я разберу стол, вы снимите с полок книги. Сложить все на стол, просмотреть каждую и поставить обратно.
Но проделывать и эту небольшую работу не пришлось. Через несколько минут Гуров позвал товарищей к нижнему ящику стола и выложил лист, на котором были отпечатаны четыре группы цифр, явная шифровка.
– Шифровальщикам такое минут на пять, – убежденно заявил Станислав.
– Учитесь. – Гуров рассматривал страничку под боковым светом: вдруг накладка произошла, чей-нибудь пальчик остался. – Явно шифровка, наличие ее на квартире в письменном столе такая накладка, приснится – не поверишь.
– Здесь не ищут, потому что основной
– А не подозрительно ли? Может, нас на Сотина толкают?
– По работе ни один из них ничего секретного не имел, – вмешался Гуров. – Я получил официальную бумагу. И все здесь не так, все иначе. Если секретного ничего нет, откуда прибыли профессиональные киллеры?
– Ладно, командир, ты думай, как из квартиры вылезать? – Нестеренко стоял, спиной прижавшись к проему между окон, косил на улицу. – Вон бабка с сумкой зелени расположилась, здесь за день и пучок не продашь.
– Значит, сразу после телефонного звонка они выставили наблюдение, чтобы быть уверенными, что в квартире никого не застанут. О парнишке выяснили, мать на работе. – Станислав вздохнул. – Правда, ушла она поздненько.
Неожиданно на потолке натужно заверещала дрель, а через несколько минут просунулось стальное жало, обсыпало кусочек штукатурки и исчезло. В образовавшееся отверстие опустилась леска со шляпкой на конце. Леску выбрали, и пуговица или нечто похожее закупорило просверленное отверстие.
Гуров вынул из кармана блокнот и написал:
«У них нет современной техники? – и показал лист приятелям. – С этого момента только переписываемся».
Все достали блокноты.
«У них нет разрешения прокурора, – написал Станислав. – Как будем уходить?»
«Над нами чердак, – написал Нестеренко, – они поставят жучок и уйдут».
Через некоторое время человек прошел над головой, скрипнул чердачной дверью. Гуров взглянул на часы, было без пяти минут два. Через дом располагался маленький сквер. Гуров подумал и написал: «Поднимаетесь на чердак и спускаетесь по черной лестнице в установленном порядке, – после чего указал на Станислава, затем на Котова, Нестеренко и на себя. – Если слежки не замечено, опускаете правую руку в карман, если замечено – срываете с куста листик, и в контору. Если полный порядок, собираемся у палатки, пьем пиво».
Станислав ткнул Гурова пальцем в грудь, поднес к его лицу кукиш и прошептал на ухо:
– В таком костюме пьют пиво только очень плохие оперы.
Гуров взглянул на часы, толкнул Станислава к двери. Тот обулся, посмотрел в дверной «глазок», отжал замок.
Они уходили из квартиры с интервалом в пятнадцать минут. Гуров запер за собой дверь. За квартирой установили наблюдение. Но ни в этот день, ни на следующий никто у вдовы полковника Веткина не появился и не звонил. Искать несуществующего Клубнева было бессмысленно.
Изъятый листок с цифрами передали шифровальщикам.
Специалист посмотрел, взглянул на Гурова удивленно и не очень уверенно сказал:
– Похоже, это не шифровка, а условная запись нужных телефонов. Думаю так, но я проверю.
Через сутки дали официальный ответ, что, судя по всему, на листке записаны телефоны служебных кабинетов, и назвали двух офицеров МВД, один телефон из канцелярии министра и один из правительства.
– О секретности можете не говорить, а бутылка с вас, – сказал шифровальщик, возвращая листок.