Крах и Возрождение

Вайс Александр

– Алекс, Тифани же… она же… – поняла я.

– В тот момент, вероятно, была в воздухе, – мрачно произнёс Алекс. – Хотя когда оно только начиналось… на все системы оповещения приходило требование немедленно приземлиться. По всем частотам, буквально всё перекрыли этим требованием, заявляя, что техника будет уничтожена. Оно долго заряжалось, может быть успела сесть. А может, также проигнорировала, только включая щиты.

Вот как… страшно, что мне делать то? Меня как будто цели в жизни лишили. И чего-то очень, очень важного. А с другой стороны… ну я вроде собиралась боевым магом стать.

Вот только будут ли теперь боевые маги после подобного?

– Не бойся, империя многое пережила. Переживёт и это… – сказал Алекс. Явно хотел ободрить, изучающе глядя на меня краем серого глаза. Морщины на лице словно стали глубже, а ведь ещё недавно были едва заметны. Нам обоим было страшно от неопределённости ситуации и гнетущей атмосферы.

На этом поле боя всех уничтожили. Он не успел отступить и… отчасти потому выжил. А я зачем-то прибежала сюда, едва стихли удары. Последние живые тут люди.

– Конечно, учитель, – ответила я. Пессимизм ничего не принесёт. В любом случае, лучше верить в светлое будущее.

– Да какой я учитель тебе, почти всё сама учила, – покачал он головой. – Знаешь, если они ещё будут работать, иди в институт… или ещё куда. Из тебя хороший маг будет.

– Только лишь будет. Если это накрыло весь мир… все компьютеры, а может и магические хранилища информации.

– Есть ещё в книгах. К счастью многие их любили, пусть в бумаге и дороже. Библиотеки теперь полны читателей будут. Представь себе заполненные залы жаждущими знаний людей. Да и знания будут цениться больше, когда они не на расстоянии поискового запроса, – почти мечтательно сказал Алекс. – Увы, многие области знаний в них всё же отражены не были. Смогут восстановить только знающие, по памяти.

– А печать? Всё же умерло, – напомнила я один неприятный факт.

– Печатные машины не так уж сложны, особенно когда стоит вопрос большого тиража. Не станет разнообразия и всякой жёлтой литературы, но с магией проблем не будет. Да и одно заклинание копирования есть. Качество не идеальное, страницы излишне толсты и заклинание требуется вписать в артефакт из-за специфики работы. Но теперь смахнут пыль. Я помню фрагменты заклинания, оно у нас осталось.

– Угу… – не нашлась что ответить.

– Я понимаю тебя, девочка, даже занять голову нечем. Чёрт, сколько же всего погибло, если оно весь мир накрыло! Какой культурный пласт… знаешь, я послежу за окружением. Покрути пока плетения. И тренировка, и фокус внимания. Тут сильный фон, а ты слишком большое всё равно не сделаешь.

– Да, хорошая идея, – согласилась я, подняв с иссушенной земли горсть камешков и стряхнув с них пыль.

Решила пока потренировать плетения силовой магии. Почти прозрачные синеватые потоки заструились в воздухе. И правда – лучше отвлечение из тех, что остались. Целиком контролировать сложное сплетение множества потоков маны в динамике. Постоянно их изменяя, контролируя целиком – непрерывно. Охватывая все потоки маны разумом, и удерживая их, придавая форму. Как представлять себе целиком пейзаж – людный город или сельскую местность. Все движения людей, деревьев и облаков, их цвета и глубину картинки – одновременно.

В отличие от структурированной магии, будь то

чистые магические цепи или руны, которые своей активацией сами создают плетения, прямой контроль требовал всё делать самому. Сложную магию так не создать, зато чем-то нехитрым можно кидаться без построения заклинаний. А ведь и сами заклинания отчасти требуют управлять плетением или изменять свои фрагменты на ходу. Тем, что отвечает за фазы заклинания, настройки или стихийный переход. Сложный рисунок заклинания не построить без должного контроля маны, как и не удержать много энергии, без должного владения нужным плетением. Оставалось тренироваться контролю, нарабатывать рефлексы и привычки.

Это действительно помогло. Забить себе голову теорией магии и кручением камушков над рукой по сложным траекториям. А когда уставала, отпускала плетение. Давала отдых разуму и ждала восстановления резерва, перебирая в голове выученную магию. Потом приступала снова. Перебирала разные плетения, контроль чистой маны, многозадачность, построение формаций разных известных мне заклинаний.

Магию контролирую я так себе: эффекты иногда получаются нестабильными по силе или точности. Но… нужно уметь постоять за себя хотя бы с тем уровнем сил, который у меня имеется. Я не представляю, насколько эта чёрная магия повредила миру.

Так за циклами тренировки магии, мы шли очень долго, пока одновременно не стали болеть и ноги, и голова. И если жаловаться на усталость я не собиралась, то тренировку прервала. Применила теперь магию контроля влаги и стянув из атмосферы вокруг немного достаточно чистой воды, напившись, а потом и умывшись. Тут было довольно пыльно, а закрыть лицо толком нечем.

Смоченные волосы принесли прохладу и немного облегчения. И я решила ещё поупражняться, когда тягостные мысли снова заполнили разум.

– Неплохо. Откуда ты выучила эту магию? Подобное лишь редкие архимаги получают. Сильная ветвь магии, слишком эффективная, необычная и нестабильная, – прокомментировал Алекс. Ах да – магия шторма…

– Я… не знаю. Видимо тоже от того человека.

– Значит, он кем-то важным был… – задумчиво произнёс Алекс. – Ты лучше никому не показывай её, раз не забыла. Могут возникнуть лишние вопросы или желающие принудительно получить её от тебя. Хотя бы пока сильнее не станешь.

– Да, конечно, – кивнула я.

– И раз такое дело, налегай на магию шторма. Будет твоим секретным оружием, – посоветовал он. Я снова кивнула. Действительно, редкая и мощная ветвь магии ветра. И знаю я её очень хорошо, больше чем могу применить. И дома книга по ней осталась, надо повторить… если вообще ещё есть дом.

Мы наконец устроились на привал у остова какой-то сгоревшей и частично осыпавшейся бронемашины. Просто нашли укрытие от нещадного солнечного света. К сожалению, ничего полезного тут не было, но отдохнули. Алекс начал меня снова учить всякой огненной магии, чтобы отвлечься. Без связи даже с Танис ему заняться вообще нечем. Даже непривычно оказаться настолько отрезанными от потоков информации. Но я теперь внимательно слушала и задавала вопросы. Смотрела на демонстрации плетений и начертаний рун. Показывала свои и слушала наставления по поводу ошибок.