Крах мечты
Шрифт:
– И тогда эти идиоты создали лаборатории по всему миру, да? – спросил парень с пятого ряда, сложив руки на груди. Он недовольно стучал ногой по полу. – И угробили мир.
– Верно. Верно. – Сэм тяжело вздохнул. – Они решили, что хоть одна лаборатория, но сумеет разгадать загадку попадания в потусторонний мир. Они были уверены, что уже создали идеальную сыворотку, которая позволяет управлять снами. А мир мертвых – он где-то там! Именно в наших снах где-то скрыта эта дверь!
– Но без перьев с ловца индейца все пошло крахом, да?
– К сожалению. Ученые в разных уголках мира занимались исследованиями, копировали сыворотку, создали аппарат
Ария помнила панику. Ужас. Пандемию, которая уносила жизни тех, кого она знала. Все и правда случилось слишком быстро.
– Те, кто переносили болезнь и не умирал, приобретали возможность управлять снами. Но те, чей организм не мог побороть вирус… Увы. Страшнее было то, что почти все переболели по несколько раз. В первые волны смертность была не такой страшной, но чем дальше мутировал вирус, тем больше погибало людей. В итоге пандемия затихла сама, когда остались лишь сильнейшие.
Повисла тишина, нарушаемая размеренной работой вентилятора. Ария опустила глаза, пытаясь отогнать воспоминания, которые затягивались на шее, как канат.
– Расскажите лучше про игру! Хватит уже про гибель мира.
– Согласен! Все и так знают, что ученые налажали, и все умерли! – Недовольный парень вскинул брови. – Но раз уж мы остались, то должны использовать возможности, которые нам открылись!
Сэм вернулся к столу, присел на край.
– Когда пандемия стихла, а пережившие болезнь начали восстанавливать мир, ученые продолжили исследования. Вот только теперь все знали, что происходит, и больше не было нужды скрывать исследования. Создали корпорацию снов, появилась наука, изучающая управление снами – сноведение. Сначала они тихо занимались исследованиями, пытаясь пробить дверь к мертвым, а потом решили…
– Монетизировать свое творчество, – подсказала Ария, сама удивляясь, что вступила в беседу. – Решили, что раз уж вкладывают в это деньги, то надо хоть как-то покрывать расходы. Так?
– Так. – Сэм сощурил глаза, смотря на нее в упор.
– А еще участники игры – классные испытуемые. На них опыты легко ставить, ведь они уже подписали контракт, снимающий всю ответственность с ученых.
– Жестоко. Но верно.
Ария смотрела на Сэма, понимая, что готова стать с ним командой. Не потому, что он профессор, знает о сноведении и может быть полезным, а потому, что узнает в его взгляде себя: у них одна боль. И ей нет нужды спрашивать, она и так знает ответ.
– Ладно… – Сэм потряс головой. – Игра… игра… Первый сезон был встречен митингами. Но быстро все стихло, когда люди поняли, что никого не заставляют идти на смерть. И это было весело. Игра во сне! Такие возможности! Игра на грани безумия! Успех был колоссальным.
– Однако согласились участвовать лишь страны Европы да Америки, – сказал таец. – Азия отказалась наотрез. Наш король и вовсе запретил законом участие, называя это аморальным. Границы вроде стерты, гражданство уже не имеет значения, но… В чем-то
– Еще Россия участвует, – сказала Ария.
– И еще пара стран. Австралия точно, – заявила еще одна девушка.
– Тот, кто считает это аморальным, не участвует. Каждый идет в игру по собственной воле. – Сэм поднял руку, не желая продолжать тему. – Есть вопросы по игре?
– Ты знаешь, как устроен аппарат снов?
– Разбирал однажды. Знаю. Но не имею права рассказать. Да и это не влияет на твои шансы выиграть. Дальше!
– Это правда, что учредитель может копаться в твоих мозгах?
– Правда. – Сэм улыбнулся, видя ужас в глазах парня, что задал вопрос. – Во время игры тебя подключают к учредителю, в сон которого ты и попадаешь. Его дело – найти твои страхи, больные места, воспоминания, и на их основе преобразовать испытания. А от того игра настолько захватывает, ведь она – про каждого участника. Каждый идет бороться с самим собой, понимаете? И тот, кто не в состоянии принять свои ошибки, просто… проигрывает.
– А это правда, что могут выиграть все участники?
– Да. Правила это разрешают. Приз будет поделен на всех. Но… – Сэм опустил глаза. – Мало кто готов бороться за жизни людей, которых почти не знает. А потому выбирает девиз: «живем вместе, умираем по одиночке» 17 .
17
Далее вас встретит множество отсылок к сериалу «Остаться в живых», вариант перевода названия которого ни Арии, ни автору не нравится, а потому здесь и далее оно будет звучать как «Лост».
Ария улыбнулась: Сэм смотрел «Лост». Будет что обсудить после лекции.
– У нас осталось время для одного вопроса. Ну?
– Это правда, что игроки могут умереть, не выдержав нахождения в чужом сне? – спросила Ария.
– Правда. Поэтому каждый перед отбором проходит медицинское обследование. Тех, кто слаб, не допускают даже на отбор. Это огромный стресс для организма, когда в его воспоминаниях – мозгах – постоянно копаются. Этот сон, он… не совсем сон. Твоя душа попадает в параллельный мир, я бы сказал, там все реально, как в жизни. А может, и реальнее. Уж эмоционально – точно. Сложнее всего возвращаться. Отчасти еще поэтому проигрыш равен смерти. Слишком большая нагрузка на сердце, слишком сильные эмоции, а потому тело не выдерживает и не принимает обратно душу. Поверьте, создатели игры и сами не хотят, чтобы все умирали, ведь теряют слишком много денег… Игроков можно еще долго таскать по шоу, пиаря игру. Но… увы.
– Значит, надо не умереть во сне. Проще простого, – сказала Ария, но душа затрепетала в груди.
Сэм кивнул, серьезно глядя на нее. Она кивнула в ответ, обещая быть с ним одной командой.
5
Монотонное жужжание заполнило уши, когда они открыли дверь небольшого помещения в университете Чулалонгкорн в центре Бангкока, освещаемого лишь лунным светом. До игры оставалось два дня, напряжение росло, страх оседал на коже, замораживая сердце, которое не могло отогреть даже тайское солнце.